Альпинисты Северной Столицы  

Янович Юрий Сергеевич (1939-2008)

МС СССР – 1976. Окончил Ленинградский горный институт.

Леонид Замятин.

...Март 1980 года. В Душанбе тепло. Люди ходят без пальто и без шапок. Я еду в Рогун. Старенький «пазик» трясет безбожно. Скучная, пыльная дорога. Желтые покатые холмы похожи на спины спящих слонов. За ними — невысокие заснеженные горы. Не доезжая Файзабада, вдруг попадаем в пушистую русскую зиму. Сугробы в человеческий рост сдвинуты бульдозером к обочинам. Теперь едем, словно в тоннеле. Метет. Ничего не видно.

Неожиданно возникают в снежной мути белобородые смуглые старики в черных, белых, красных тюрбанах и в темных стеганых халатах или пожилые женщины в накинутых на голову белых рубашках. Они «голосуют», входят в автобус и вскоре покидают его, исчезая так же внезапно, как возникли. Не оставляет ощущение, что ты уже где-то видел эти ляда. Может быть, на полотнах Верещагина...

А серпантины дороги все набирают и набирают высоту. Мотор гудит натужно. И кажется, нет конца этим глубоким снегам, этому густому, властному снегопаду.

Теперь слева от дороги — стена, справа — глубокий узкий каньон. «Пазик» наш крутит и крутит. Переезжаем через мост и теперь уже катим по правому борту ущелья, в противоположном направлении, как бы назад. Дорога, по которой мы только что проехали, бежит навстречу. И езда наша кажется бессмысленной. И не видно выхода из этого ущелья. Горы как будто заперли его со всех сторон...

Я еду к Яновичу. Мы знакомы с ним давно. Впервые встретились семнадцать лет назад. В майские дни на скалах в Карелии соревновались скалолазы ленинградских вузов. И особенно азартно болели студенты за темпераментного, плотного, коротко подстриженного парня в очках. Это был студент Горного института Юра Янович.

Через девять лет вместе с Яновичем (к тому времени он уже был бригадиром скалолазов-монтажников «Нурекгэсстроя») мы оказались на Кавказе, в ущелье Адыл-Су, на всесоюзных сборах инструкторов альпинизма. На занятиях по спасательным работам команда курсантов сборов должна была организовать полиспаст и с его помощью поднять на тросах по отвесной скале сразу двоих альпинистов — условно пострадавшего и сопровождающего. Обычно двоих вытягивали четверо. Юра Янович всегда был горяч и решителен в работе. А парни, доставшиеся ему в напарники на том занятии, видимо, ленились. Не выдержав, Янович ухватился двумя руками за веревку, издал какой-то гортанный, натужный крик и, ко всеобщему изумлению, вытащил «пострадавшего» и сопровождающего наверх. Вытащил в одиночку!

Я бы не поверил в это никогда, если бы не видел все своими глазами. И этот лихой хриплый крик, подбадривающий самого себя, и эта мощь поразила нас. Мы только переглянулись и пожали плечами: вот это мужик! И роста вроде бы среднего, и сложения среднего.

В 1973 году на первенстве страны по скалолазанию впервые выступала команда гидростроителей Нурека. В парной гонке от нурекчан был заявлен Янович. Он первым закончил свою трассу и спустился «дюльфером» вниз по закрепленной веревке. Теперь соперникам предстоит поменяться маршрутами и продолжить бег. Такова парная гонка. Правила соревнований жестки: проигравший выбывает из дальнейшей борьбы. Только победитель в парной гонке будет допущен к следующему виду программы — к индивидуальному лазанию.

Скалолазы, бегущие вверх по отвесной стене, издали похожи на ящериц. Тело изгибается, подчиняясь рельефу скалы. Снизу стена кажется совершенно гладкой, иногда даже нависающей. А они бегут, борются с секундами и друг с другом. Здесь борьба характеров, тактики, техники.

Янович уверенно выигрывал гонку, не оставляя сопернику никаких шансов. Но неожиданно в верхней части маршрута у него развязалась тесемка на левой галоше. «Ox!» — вырывается у болельщиков единый выдох. Скалолаз успевает поймать соскочившую галошу. Потерять ее нельзя. Судьи накажут за это штрафными баллами. Досадная оплошность. Завязывать тесемку некогда, да и неудобно на отвесной скале. А время идет. Соперник нагоняет. Не растерявшись, Янович прикусывает галошу зубами и под бурные аплодисменты зрителей первым заканчивает маршрут, спускаясь по веревке вниз, принося зачетные очки своей команде...

О Юре Яновиче рассказывает лидер таджикских альпинистов Олег Капитанов: «Как все физически сильные люди, Янович добр, отзывчив. Что касается спорта, то я не встречал другого такого сильного во всех отношениях, такого талантливого спортсмена с железным самообладанием. Юра исключительно надежен. Эмоционален. Он прекрасный организатор и лидер, умеет увлечь, повести за собой».

...Толчок, Автобус останавливается. Оби-Гарм — конечная остановка. Отсюда еще три километра до поселка гидростроителей Сары-Булак. Добираюсь туда на попутной машине.

Сквозь белую стену снегопада видно несколько крупнопанельных четырехэтажных домов. Они прилепились Друг над другом на искусственных террасах, вырубленных на склоне горы. Дальше этих домов ничего не разглядеть.

— Вон дом № 23, — указывает рукой загорелый парень в штормовке и в резиновых сапогах. Очень скоро я понял, почему здесь так модна эта обувь. И пройти-то не надо было каких-то сто метров по разбитой белазами грунтовой дороге. Но в своих городских ботинках я тут же утонул по щиколотку в грязи. Махнув рукой, закатал брюки до колена и зашагал в сторону нового дома с балконами и огромными окнами...

Я вхожу в крайнюю парадную. Нажимаю кнопку звонка на четвертом этаже. Открывает Юля - жена Юры Яновича, диспетчер «Рогунгэсстроя».

Снимаю куртку, приглядываюсь. Квартира однокомнатная. Мебели никакой, за исключением пары стульев. На полу в углу комнаты лежат два альпинистских пуховых спальных мешка. У окна — открытый чемодан с книгами. Четыре года назад я бывал у Яновичей в Нуреке. Там у них была прекрасная двухкомнатная квартира в центре города. И мебель была, и книги на стеллажах. Сейчас — не квартира, а бивак.

— Вот так мы и живем. Не таскаться же с барахлом, — говорит Юля. — Новую стройку начинаем.

— Ты не устала от кочевой жизни?

— Привыкла. И даже нравится. Есть в этом что-то.

— А дочка где?

— В Жигулевске, у бабушки. У нас еще нет школы. Все будет со временем.

Гидростроители будут жить ближе к створу, в Майдоне. Сейчас там маленький кишлачок. Осели мы теперь надолго, лет а десять — пятнадцать. Здесь работы много. А вот и хозяин.

— Писать обо мне приехал?! — удивляется Юра. — А что писать-то? Работаю скалолазом-монтажником, как все. Разве я один такой? Есть мужики, которые трудятся и подольше. На Нуреке скалолазные работы начались с Вано Галустова. Помнишь, он приезжал с нами в 1973 году в Крым, на первенство Союза по скалолазанию как тренер команды? Вот о ком надо писать. В руках у меня две пожелтевшие записки, снятые с памиро-алайских вершин. Их передал мне в Душанбе известнтай таджикский альпинист-высотник, «снежный барс» Владимир Машков, на счету которого 13 восхождений на «семитысячники» страны.

Записка первая:

«20 августа 1965 года. 11 час. 35 мин. 17 начинающих альпинистов-строителей из Нурека совершили траверс вершин Малый Игизак, выйдя с Зеленой гостиницы в 6 час. 30 мин. утра. Траверс начали с пер. М. Игизак, спуск на пер. Нойзахба. Погода хорошая. Снята записка группы Ткачева, которая была здесь 25 октября 1964 года. Привет следующим восходителям - Инструктор-стажер Бочкарев, старший инструктор Галустов».

На обороте записки — послесловие: «Это восхождение посвящается И. А. Галустову. Сегодня исполняется тридцать лет его работы старшим инструктором. Поздравляем его с этим юбилеем». И еще приписка: «И. А. Галустов желает всем такой же успешной работы в альпинизме».

Записка вторая:

«27 сентября 1968 года. Передовая линия битвы за коммунизм пролегает на стройках пятилетки. Строительство важнейших объектов партия и народ доверяют комсомолу и молодежи. Молодые строители Всесоюзной ударной комсомольской стройки — Нурекской ГЭС — по праву задают тон всему ходу строительства... Одним из мероприятий молодежи города Нурека, посвященных пятидесятилетию Ленинского комсомола, является восхождение альпинистов Управления земельно-скальных работ на большую гору Игизак». И приписка: «Просим не снимать с вершины до сентября 1969 года, Галустов И. А.».

В 1962 году в Пулисангинском ущелье прогремел первый взрыв, известивший о начале проходки первого строительного тоннеля Нурекской ГЭС. Борта створа Нурека — крутые сыпучие скалы. Район подвержен сейсмическим толчкам до восьми баллов. Сверху то и дело падают камни. Жизнь людей, работающих внизу, — в опасности. Необычные условия стройки заставили создать специальную бригаду для оборки «живых» камней со склонов створа. Но опыта работы в горах у нурекских оборщиков не было.

В 1964 году один из старейших тренеров страны, заслуженный мастер спорта СССР по альпинизму Иван Артемович Галустов, возвращаясь из похода по Пулисангинскому ущелью, остановился на рабочей площадке будущей гидростанции. Внезапно над головой раздался грохот. По склону, поднимая облака пыли, летели камни и падали у подножия горы, где работали люди, двигались бульдозеры, машины. Галустов рванулся наверх. Оказалось, что это рабочие производят очистку склона от свободно лежащих камней.

— Так нельзя чистить скалы, — сказал Галустов бригадиру.

— Может быть, научите? — обиделся тот. Галустов разыскал начальника управления земельно-скальных работ Владимира Константиновича Чебоксарова. Выслушав известного альпиниста, Чебоксаров предложил: «А может, вы поработаете у нас, поможете создать бригаду скалолазов?».

И Галустов остался в Нуреке. Вначале у него было всего десять учеников. Пришлось их обучать основам альпинизма. А через несколько месяцев на стройке появилась новая профессия — скалолазы. Они чистили скалы над дорогами, помогали геодезистам при съемочных работах. Без их помощи не могли обойтись ни связисты, ни электрики. При проходке первого строительного тоннеля скалолазы ставили опоры перекрытий и подпоры стен. Постепенно они овладевали различными смежными специальностями, чтобы на крутых скалах заменять рабочих высокой квалификации. Имя бригадира скалолазов Якуба Мамадалиева было занесено на доску Почета. Звание отличных скалолазов присвоили Авренову, Саедову, Бочкареву.

Школу альпинизма И. А. Галустова прошли все строители, начиная от директора и кончая рядовым монтажником, потому что каждый шаг на стройке был связан с горами. А во время летних отпусков Иван Артемович, или попросту Вано (как зовут его альпинисты во всем Союзе), вел своих учеников в горы. А было ему уже за шестьдесят.

Несмотря на все старания Галустова, разворачивающейся стройке не хватало скалолазов. Его воспитанникам недоставало еще альпинистского опыта.

Осенью 1968 года со стометровой отвесной стены на более крутом левом берегу Вахта неожиданно обрушились камни. У подножия стены готовили котлован под ядро плотины. Вследствие большого суточного перепада температур скалы продолжали разрушаться. Находиться под этой стеной стало опасно, и Госгортехнадзор запретил дальнейшее производство работ. И тогда главный инженер строительства Николай Григорьевич Савченков обратился за помощью в Федерацию альпинизма Таджикистана. Группа сильнейших альпинистов республики выехала в Нурек. В бригаду из 13 человек вошли В. Машков, В. Айзенберг (Персона), А. Шатковский, В. Косинский, М. Ашуров, В. Лаврушин и другие. Но и для опытных спортсменов предстоящее дело оказалось новым, необычным.

Из-за срыва графика работ Савченков просил очистить склон как можно скорее. И альпинисты пообещали управиться в двухнедельный срок. Приходилось учиться по ходу дела. Ширина скального участка — 70 метров . Поднявшись на стену, альпинисты наметили точки крепления, забили скальные крючья и на двойной страховке спустили «чистильщиков». Вверху и внизу заняли пост наблюдатели-корректировщики. Первым на стену полез Саша Шатковский.

Лом, молоток, связка скальных крючьев — все застраховано. Вадим Косинский медленно выдает трос через блок-тормоз. Махмурад Ашуров страхует Сашу дополнительной веревкой. Техника давно уведена из-под стен. Скалолаз начинает сбрасывать камни. Они с грохотом несутся вниз, улетают далеко от стены, сокрушая все на своем пути.

Валерий Лаврушин предложил набросить на скалу сетку из проволоки, благодаря которой падающие сверху камни будут просто ссыпаться под стену, не отскакивая. Он же придумал способ установки и крепления такой сетки.

Попробовали. Получилось хорошо. Спортсмены успели выполнить работу в срок. Комиссия приняла ее с оценкой «хорошо». Но главный инженер понимал, что и с этой стены, и других склонов камни все равно будут падать в дальнейшем. И он решил создать специальный скалолазный участок. Возглавил его бывший инструктор по альпинизму душанбинец Геннадий Шрамко.

В 1971 году на участке работало уже 75 скалолазов. Разбиты они были на три бригады. Одна бригада (из 15 человек) занималась только оборкой скал. Две другие бригады (по 30 человек каждая), составленные из наиболее квалифицированных скалолазов-монтажников, устанавливали камнезащитные шторы, камнеловушки, закреплял большие блоки (негабариты). Шторы из проволочной сетки навешивали на «обобранных» скалах над дорогами, над местами работ. На неотвесных скальных склонах устанавливали камнеловушки. Подъем на склон сварочного аппарата и лебедки, разводка пневмосети, растаскивание по склону стоек, пластин и рулонов сетки — все это и многое другое входило в задачу самих скалолазов. Кто, кроме них, смог бы работать на высоте? Не только на салонах трудились скалолазы. Им же приходилось заниматься оборкой и укреплением сводов в тоннелях, водосбросах, в камерах рабочих и аварийных затворов.

Приехав в Нурек, Янович возглавил альпинистский клуб. В 1973 году вместе с Олегом Капитановым он стал серебряным призером чемпионата СССР по альпинизму, взойдя по стене на вершину Ягноб. Юрий Янович стал бригадиром скалолазов-монтажников, собрав всю бригаду из альпинистов.

Спорт и работа... В жизни Яновича они «шли» вместе. Еще на первой гидростанции — Красноярской ГЭС, раскачиваясь над Енисеем на капроновой альпинистской веревке, вместе с другими скалолазами сбрасывал он вниз «живые» камни.

Скальная стена нависает над стройкой. Многопудовые глыбы вываливаются и падают вниз. На тросике или на веревке, сидя на специальном седле, спускается сверху скалолаз, страхуемый товарищем. Ему помогает корректировщик. Звучат только две короткие команды: «Выдай!» и «Закрепи!». Лишних слов здесь не произносят. Если камень, который надо сбросить, лежит на скальной полке, то в качестве рычага скалолаз использует ломик, застрахованный капроновым репшнуром. Но как подобраться к камням, находящимся под карнизом, когда стена отбрасывает висящего на веревке скалолаза? Зацепившись багром за выступ, скалолаз подтягивается к щели. В нее вгоняется ломик. Но камень не поддается. И тогда, используя вес своего тела, скалолаз прыгает на ломик. Камень наконец вываливается и с грохотом летит вниз. А скалолаз вместе с пристрахованным ломиком улетает маятником в сторону по дуге, метров на десять-пятнадцать. Дай бог, чтобы не развернуло его и не ударило затылком об скалу. Тут уж помогают реакция, координация движений, психологическая устойчивость. Человек привыкает, приспосабливается ко всему.

Не поддается крупный камень, лежащий наскальной полке. Скалолаз обхватывает его руками и валит на себя. И вместе с камнем падает с обрыва спиной вниз. Камень летит вниз, а скалолаз в сторону. Это самая простая работа — очистка склона.

Гораздо сложней установка камнеловушек. Вначале висящие на веревках и кажущиеся снизу точками скалолазы-монтажники с помощью перфораторов бурят в камне шпуры. Затем кувалдой загоняют в эти шпуры специальные металлические стержни — анкеры. Каждый анкер весит двадцать килограммов. А ведь их надо еще поднять на стену. Те же скалолазы-монтажники приваривают к анкерам стойки — семиметровые отрезки двутавровой балки по сто килограммов весом. Сварочный трансформатор тоже надо поднять на стену. Наиболее физически трудная работа — растащить стойки по склону, по всей длине устанавливаемой камнеловушки. Приварив стойки к забитым в скалу анкерам, скалолазы с помощью лебедки натягивают на них сорокамиллиметровые тросы, к которым крепится сетка. И все это делается на высоте, где нельзя допустить ни одной ошибки.

Я знал, что и в школе, и в Ленинградском горном институте Юра Янович занимался боксом. Но однажды, попав на скалы и увидев, как действуют лучшие ленинградские скалолазы, он навсегда забросил бокс. Беспощадные тренировки, и уже через год Янович завоевывает бронзовую медаль в Красноярске на соревнованиях сильнейших скалолазов страны, посвященных памяти Евгения Абалакова.

Увлечение скалолазанием и альпинизмом круто изменило всю его дальнейшую судьбу. Вместо геологоразведчика Янович стал гидростроителем. Узнав о том, что на строительстве Красноярской ГЭС требуются скалолазы, он уезжает в Дивногорск и осваивает специальность скалолаза-монтажника.

Увлекшись чем-то, Юрий всегда отдавал себя любимому делу без остатка. Решительность поступков всегда отличала его. С детства хотелось ему не упустить в жизни главного, во всем самом интересном участвовать самому. В шестнадцать лет, окончив среднюю школу в Подольске, Юра против воли родителей поехал на целину. Отец увидел сына, когда тот вместе с будущими целинниками уезжал в грузовике на железнодорожную станцию. Разве таких, как Юра, удержишь дома? Так попал он в зерносовхоз «Комсомольский». В степи, в двухстах километрах от центральной усадьбы совхоза, на строительстве зерносклада Юрий Янович освоил свою первую рабочую прoфессию — слесаря-монтажника. Бывшие слесари Подольского завода тяжелого машиностроения, хорошо знавшие Яновича-старшего, взяли паренька в свою бригаду.

Каково же было удивление Юры, когда среди целинников он вдруг увидел своего учителя истории, бывшего классного воспитателя Владимира Афанасьевича Разумова. Тот тоже неожиданно для окружающих бросил все и поехал осваивать целинные земли. Так учитель н ученик стали целинниками первого призыва.

...Мною проблем, возникших на строительстве Нурекской ГЭС, помогли решить скалолазы.

В 1973 году за месяц до наступления летнего паводка в монолите скалы, нависающей над плотиной, образовалась трещина. Скала весом более десяти тысяч тонн в любой момент могла обрушиться вниз. И все строительные и монтажные работы под ней были остановлены. Необходимо было ликвидировать нависшую над головой угрозу до наступления паводка, иначе нарушался весь график стрелки. Скалолазы принялись за дело. Используя все светлое время, они бурили шпуры и закладывали в них взрывчатку. Гремели взрывы, рушились монолитные глыбы. Метр за метром очищали скалолазы склон от обломков, весивших иногда по нескольку центнеров. Успели до паводка. И снова загудела под скалой техника.

Вот что сказал в январе 1976 года главный инженер Управления строительства Нурекской ГЭС С. Я. Лощилин в своем интервью корреспонденту газеты «Советский спорт»: «Нурекская ГЭС уникальна — нигде в мире не строили трехсотметровой насыпной плотины, да еще в таких сложных горных условиях. И именно эти условие заставили гидростроителей овладеть специальностью скалолазов, пройти спортивную альпинистскую подготовку. Без скалолазов мы бы не сумели досрочно закончить первой очереди ГЭС...».

Опытный альпинист-скалолаз способен действовать в самых сложных условиях высокогорья, он сумеет забраться в самое труднодоступное место, его можно быстрей обучить любой строительной профессии--сварщика, монтажника, такелажника, бетонщика. Скалолаз — это человек, который преодолел психологический барьер высоты. Через эту грань люди переступают трудно, многим это не доступно.

Летом 1974 года Янович покорил две семитысячные вершины — высшую точку СССР пик Коммунизма и пик Евгении Корженевской. А следующим летом снова в команде Олега Капитанова он становится серебряным призером первенства страны по альпинизму.

В августе 1976 года в Нуреке состоялись Всесоюзные соревнования скалолазов-монтажников, посвященные памяти инженера и альпиниста Владимира Данилова.

Состязались четыре команды — Нурекской ГЭС, Токтогульской ГЭС, Саяно-Шушенской ГЭС и спецотряда «Буревестник».

Сначала соревнования в профессиональном мастерстве. В полном снаряжении с перфоратором, сварочным оборудованием, шлангом надо подняться командой по крутому скальному склону, пробурить шпуры и установить анкера. Здесь победили нурекчане.

Индивидуальное лазание выиграл алмаатинский физик Олег Космачев, боец спецотряда «Буревестник». Вторым был также боец этого спецотряда Сергеи Беломестнов, третьим — нурекчанин Виктор Малюков.

В 1977 году, когда закончились основные скалолазные работы на Нуреке, Яновича снова потянуло посмотреть новые места, новых людей. «Романтики захотелось», — как выразился он сам. И он уезжает на Север, на строительство Колымской ГЭС, где снова работает бригадиром скалолазов-монтажников. Но тоска по горам, по большому спорту не покидает его. И весной 1979 года Янович возвращается в Таджикистан, теперь уже на строительство новой, Рогунской ГЭС. Рогун — четвертая гидроэлектростанция в его биографии.

Летом 1979 года снова в команде, возглавляемой Олегом Капитановым, покоряет памирский «шеститысячник» пик Арнавад и получает за это восхождение бронзовую медаль чемпионата СССР по альпинизму.

Ядро рогунской бригады скалолазов составляют нурекчане. Работа та же, хотя условия Рогуна и отличаются от Нурека. Нурек расположен на высоте 700 м над уровнем моря. Рогун — в два раза выше. Нурекская плотина, перекрывшая Вахш в самом узком месте Пулисангинского ущелья, пока что самая высокая в мирз. Высота ее 300 м . Рогунская будет еще выше — триста пятьдесят метров. В отличие от Нурека трехсотметровый машинный зал ГЭС высотой в 60 м на Рогуне будет расположен в глубине скального массива.

Подобного сооружения мировая гидростроительная практика еще не знала. При строительстве Рогуна учтен нурекский опыт. Расчистку склонов ущелья здесь ведут не снизу, как в Нуреке, а сверху. Если нурекчан оборка ненадежных мест на бортах створа часто заставляла прерывать основные работы, то на Рогуне это уже не повторится.

— Что я могу рассказать о себе? — говорит Юра Янович. — Не умею я рассказывать, да и нечего особенно. Обычная биография. Обычная работа. Если хочешь, поговори с парнями из нашей бригады. Может, они расскажут лучше.

Я вхожу в общежитие, в комнату, где живут скалолазы-монтажники. Двое парней — невысокий крепыш Виктор Малюков и рослый, сухощавый Константин Бойцов — заканчивают мыть пол. Я снимаю и ставлю на тряпку в угол резиновые сапоги, которые дали мне Яновичи. Небольшая прихожая напоминает склад альпинистского снаряжения — веревки, страховочные пояса, каски, ледорубы. Налево — аккуратная спальня. Мы проходим направо — в маленькую комнатку с большим столом, это что-то вроде кают-компании. Чувствуется что ребята обосновались здесь всерьез, обстоятельно. Они заваривают и разливают по стаканам таджикский кок-чай.

Оба они альпинисты-разрядники. Витя Малюков имеет в своем активе два «семитысячника». Мы знакомы с ним с 1976 года. Я работал тогда инструктором в таджикском альплагере «Варзоб», а он стажировался на звание инструктора альпинизма. Разговор заходит о работе, о восхождениях.

О Яновиче парни говорят очень охотно.

— Янович — звезда альпинизма. Но когда находишься рядом, не ощущаешь этого. Скромен. Прост в обращении, щедро делится опытом. На тренировках отдает все, что может. У Яновича куча друзей. По работе он у нас опытнейший скалолаз-монтажник. Где сложней, где тяжелей — там Янович. И в альпинизме Юре нужно самое трудное, предельное. Мечтает о Гималаях, о самых высоких вершинах мира, — говорит более молодой Костя Бойцов.

Витя Малюков постарше. Он сдержан, на вид медлителен. На самом деле — сгусток темперамента. Молчит, но желваки на скулах гуляют. Есть в нем что-то от Нагульнова из «Поднятой целины».

— Сам я на Нурек попал в 1973 году, — говорит он. — С людьми схожусь трудно. Я прямолинеен, резок. Были у нас с Яновичем стычки. Но когда в горах случилась беда с нашим другом, мы с Юрой познакомились по-настоящему. Стали близкими друзьями, родными людьми. При всей своей силе Янович в жизни мягок, беззащитен, как ребенок. Не обидчив. Когда надо, сдержан. Не представляю, чтобы он мог кого-то ударить, обидеть, унизить За это его уважают. Юра — натура сильная, Соревнование у него в крови. Говорит: «Мне мало быть равным. В спорте хочу быть сильней других, потому и тренируюсь». Дух соперничества у него очень силен, Сам я такой же. На тренировках мы стараемся не бегать вместе.

Входит Павел Крылов, скалолаз-монтажник из этой же бригады. Он строен, легок — прирожденный скалолаз. Глаза темные, с затаенной усмешкой, густые черные брови.

— Он Юру знает давно, его земляк, — говорят ребята.

— Меня из Подольска в 1972 году перетянул на Нурек Янович. Он же вовлек меня в альпинизм и в скалолазание. В обиходе с ним легко. В спорте — сложнее. Там он фанатик. Не жалеет ни себя, ни других. И в работе заводной. Всегда впереди.

В разговор снова вступает Виктор Малюков:

— Для нас Янович — пример: смотри и делай как он. На работе это мужик, для которого не существует «нельзя сделать», «не могу». Никогда не ищет путей отступления. Очень сильно у него чувство ответственности. Может работать «за идею». Никогда не спорил с начальством из-за расценок, будучи нашим бригадиром в Нуреке.

Ребята вспомнили о том, как однажды ночью их вызвали на работу прямо со свадьбы Олега Капитонова. Надвигался паводок, который угрожал Нурекской плотине, самый большой паводок за одиннадцатилетний цикл. Необходимо было срочно закончить работы в катастрофическом тоннеле, предназначенном для перепуска излишков воды помимо плотины. И прямо из-за стола вся свадебная компания направилась к тоннелю — чистить дно портала.

Нурек стал вехой, этапом их жизни, их трудовой биографии. Нурек вырос вместе с ними. И парней этих связало братство, как связывало оно воинов-однополчан, а позже - целинников.

Ребята показали мне газету «Комсомолец Таджикистана» от 16 мая 1976 года. Вот что она сообщала в заметке «Бег по вертикали»: «И невооруженным глазом можно было определить, что душанбинцы — не соперники нурекчанам в скальной гонке, что проводилась на отвесах у дороги к Байпазинскому гидроузлу. За три команды Нурека в первенстве ДСО «Таджикистан» выступили представители всех трех поколений скалолазов от призеров первенства СССР до новичков-семиклассников... Юрий Янович, взбежавший на массив, как кошка, и спустившийся, как птица... стал чемпионом».

Я вышел из общежития и зажмурился. Пока мы беседовали и гоняли чаи, прекратился снегопад, поднялся и уплыл туман. И открылись ослепительно белые горы, кольцом замкнувшиеся вокруг Сары-Булака. Яркое синее небо. Жгучее, яростное солнце. И тишина. Поразительная тишина, которую встречаешь только в горах.

И вдруг я позавидовал этим парням, которым не надо расставаться с горами. Профессиональные скалолазы, и отпуск проводящие в горах, они прекрасно понимают, как нужна их профессия на уникальных высокогорных Тройках. Не создано (да и вряд ли удастся создать) техники, способной в этих трудных условиях делать то, что делают они.

Работа скалолазов-монтажников стала их делом. Коллектив спортсменов-единомышленников. Здесь не только тяжелая физическая работа, но и духовная жизнь. Это люди особого склада, рабочие нового типа. Как гномы на ниточках, висят они на отвесной скале, по-муравьиному перетаскивают по склону стокилограммовые стойки для камнеловушек и при этом ощущают себя на восхождении. Борьба с реальными трудностями. Жара так жара. Снег так снег. Ведь и на горе приходится сталкиваться с этим.

И, словно на трудном восхождении, появляется спортивная злость, упрямство. «Не свалюсь, докажу, что я сильней этой стены и этой жары». И силы новые появляются. Мобилизуются резервы человеческого организма. Чувство это надо однажды испытать самому. Объяснить его так же трудно, как объяснить, для чего люди ходят по горам, что их там прельщает, чего ради они рискуют, терпят жестокие испытания, почему в разлуке с горами видят их во сне.