Альпинисты Северной Столицы

Бэр Карл Максимович (1792-1876)

По многочисленным статьям Интернета.

Редактор Андреев Г.Г.

Бэр К.М. (Карл Эрнст) – врач, путешественник, основатель эмбриологии, один из учредителей Русского географического общества (1845). 1827 – член-корр. Петербургской Академии наук (АН), действительный член АН – с 1828, с 1862 – почётный член АН. В 1829-1830 и 1834-1867 гг. – жил в России (в Петербурге). Исследовал Чудское озеро, Балтийское и Каспийское моря, Волгу, Лапландию и Новую Землю. Объяснил закономерность подмыва берегов рек (закон Бэра). Открыл яйцеклетку млекопитающих. Изучил эмбриогенез и сформулировал 4 закономерности, которые позже были названы «Законами Бэра».

Карл Эрнст, или, как его называли в России, Карл Максимович Бэр, родился 17 февраля 1792 года в местечке Пип, в Гервенском округе Эстляндской губернии. Отец Бэра, Магнус фон Бэр, принадлежал к эстляндскому дворянству и был женат на своей двоюродной сестре Юлии фон Бэр.

Маленький Карл рано начал интересоваться разными предметами природы и часто приносил домой разные окаменелости, улиток и тому подобные вещи. Семилетним мальчиком Карл Бэр не только не умел еще читать, но и не знал ни одной буквы. Впоследствии он очень был доволен тем, что «не принадлежал к числу тех феноменальных детей, которые из-за честолюбия родителей лишаются светлого детства».

Затем с Карлом занимались домашние учителя. Он обучался математике, географии, латинскому и французскому языкам и прочим предметам. Одиннадцатилетний Карл уже ознакомился с алгеброй, геометрией и тригонометрией.

В августе 1807 года Карла отвезли в дворянскую школу при городском соборе в Ревеле. После расспросов, имевших вид экзамена, директор школы определил его в старший класс (прима), приказав ему посещать в младших классах лишь уроки греческого языка, в котором Бэр был совсем не подготовлен.

В первой половине 1810 года Карл окончил курс школы. Он поступает в Дерптский университет. В Дерпте Бэр решил избрать медицинскую карьеру, хотя, по собственному признанию, он сам хорошо не знал, почему делает этот выбор.

Когда в 1812 году последовало вторжение Наполиона в Россию и армия Макдональда угрожала Риге, многие из дерптских студентов, в том числе и Бэр, отправились, как истинные патриоты, на театр военных действий в Ригу, где в русском гарнизоне и в городском населении свирепствовал тиф. Заболел тифом и Карл, но перенес болезнь благополучно.

В 1814 году Карл Бэр выдержал экзамен на степень доктора медицины. Им была представлена и защищена диссертация «Об эндемических болезнях в Эстляндии». Но все же осознавая недостаточность полученных знаний, он попросил отца отправить его для довершения врачебного образования за границу. Отец дал ему небольшую сумму, на которую, по расчетам Бэра, он мог прожить года полтора, и такую же сумму предоставил ему заимообразно его старший брат.

Бэр отправился за границу, избрав для продолжения своего медицинского образования Вену, где преподавали такие тогдашние знаменитости, как Гильдебранд, Руст, Беер и другие. Осенью 1815 года Бэр прибыл в Вюрцбург к другому известному ученому – Деллингеру,

 которому вручил, вместо рекомендательного письма, пакетик мхов, объяснив свое желание заниматься сравнительной анатомией. Уже на следующий день Карл Бэр под руководством старого ученого принялся за препарирование пиявок из аптеки. Таким путем он изучил самостоятельно строение различных животных. Всю свою жизнь Бэр хранил живейшую благодарность Деллингеру, который не жалел ни времени, ни труда для его обучения.

Денежные средства Карла Бэра между тем подходили к концу, потому он обрадовался предложению профессора Бурдаха поступить к нему прозектором на кафедру физиологии в Кенигсбергском университете. В качестве прозектора Бэр тотчас же открыл курс сравнительной анатомии беспозвоночных животных, носивший прикладной характер, так как он состоял преимущественно из показа и объяснения анатомических препаратов и рисунков.

С этих пор преподавательская и научная деятельность Карла Бэра вошла в свою постоянную колею. Он руководил практическими занятиями студентов в анатомическом театре, читал курсы по анатомии человека и антропологии и находил время подготавливать и публиковать специальные самостоятельные работы.

В 1819 Бэру удалось получить повышение: его назначили экстраординарным (сверхштатным) профессором зоологии с поручением приняться за устройство при университете зоологического музея. Вообще, этот год был счастливым в жизни Бэра: он женился на одной из жительниц Кенигсберга Августе фон Медем.

Постепенно в Кенигсберге Бэр сделался одним из видных и любимых членов интеллигентного общества – не только в кругу профессоров, но и во многих семействах, не имевших прямого отношения к университету. Прекрасно владея немецким литературным языком, Бэр писал иногда и немецкие стихи, притом весьма недурные и гладкие. «Я должен покаяться, – говорит Бэр в своей автобиографии, – что однажды мне не на шутку пришло в голову, не сидит ли во мне поэт. Но попытки мои выяснили мне, что Аполлон не сидел у моей колыбели. Если я писал не юмористические стихи, то смехотворный элемент все-таки невольно вкрадывался в форме пустого пафоса или раздирательной элегии».

В 1826 Бэр был назначен настоящим профессором анатомии и директором анатомического института с освобождением от лежавших до сих пор на нем обязанностей прозектора. То было время подъема в творческой научной деятельности ученого. Помимо лекций по зоологии и анатомии, читавшихся им в университете, он написал целый ряд специальных работ по анатомии животных, сделал множество докладов в ученых обществах по естественной истории и антропологии. Автором теории типов, основанной на сравнительно-анатомических данных, по праву приоритета, считается Жорж Кювье ,

 опубликовавший свою теорию в 1812 г. Бэр самостоятельно пришел к подобным же выводам, но напечатал свой труд лишь в 1826 году. Однако теория типов имела бы значительно меньшее значение, если бы она основывалась исключительно на анатомии и не была подкреплена данными истории развития организмов. Последнее и было сделано Бэром, и это дает ему право считаться наряду с Кювье основателем теории типов.

Но самый большой успех принесли Бэру эмбриологические исследования. В 1828 году появился в печати первый том его знаменитой «Истории развития животных». Бэр, изучая эмбриологию цыпленка, наблюдал ту раннюю стадию развития, когда на зародышевой пластинке образуются два параллельных валика, впоследствии смыкающиеся и образующие мозговую трубку. Ученого осенила мысль, что «тип руководит развитием, зародыш развивается, следуя тому основному плану, по которому устроено тело организмов данного класса». Он обратился к другим позвоночным животным и в развитии их нашел блестящее подтверждение своей мысли.

Громадное значение «Истории развития животных», опубликованной Бэром, состоит не только в отчетливом выяснении основных эмбриологических процессов, но, главным образом, в гениальных выводах, представленных в конце первого тома этого сочинения под общим названием «Схолии и короллярии». Известный зоолог Бальфур,

 говорил, что все исследования по эмбриологии позвоночных, которые вышли после Карла Бэра, могут рассматриваться как дополнения и поправки к его труду, но не могут дать ничего столь нового и важного, как результаты, добытые Бэром.

Задавая себе вопрос о сущности развития, Карл Бэр отвечал на него: всякое развитие состоит в преобразовании чего-либо ранее существующего. «Это положение так просто и безыскусно, – говорит другой ученый – что оно кажется почти бессодержательным. И, однако, оно имеет большое значение».

Путешествия Карла Бэра

В 1837 году Бэр возглавлял научную экспедицию на Новую Землю, где до него не бывал ни один натуралист, на шхуне «Кротов». Главной задачей этой экспедиции, в отличие от всех предыдущих на Новую Землю, было изучение ее геологического строения, ознакомление с фауной и флорой. В экспедицию Бэра, помимо него, входили естествоиспытатель Леман А.А.1/ ,

 геолог Редер и лаборант-препаратор Филиппов. В Архангельске выяснилось, что шхуна «Кротов» настолько мала, что не сможет принять всех участников экспедиции, а тем более живую корову, которую Бэр намеревался взять в качестве запаса свежего мяса. Впоследствии он не без юмора писал, что «с таким же успехом можно было погрузить «Кротова» на корову». Вышли из положения, договорившись с одним из поморов, направлявшимся на Новую Землю, взять часть членов экспедиции на свою ладью. В середине июня вышли из Архангельска, провели ботанические и зоологические исследования в его окрестностях, затем с той же целью посетили несколько пунктов в Лапландии –

природная область в Норвегии, Швеции, Финляндии и Мурманской обл. России и лишь во второй половине июля бросили якорь у берегов Новой Земли –

западного входа в пролив Маточкин Шар (между Северным и Южным островами Новой Земли. Пролив соединяет Баренцево и Карское моря). В течение нескольких дней проводили разнообразные естественно-научные исследования, 31 июля вошли в Маточкин Шар. Далее пересели в лодку и на ней добрались до Карского моря. Отправляясь в лодочный поход, нарушили одну из главных заповедей полярников: «Отправляясь на день, запасайся всем необходимым на месяц». Намереваясь вернуться на судно к ночи, путешественники не запаслись ничем нужным для более-менее продолжительного пребывания вне судна. Коварная арктическая погода тут же обеспечила им большие неприятности. Поднявшийся сильный ветер сделал невозможным возвращение на лодке. Первые числа августа пришлось провести в дождь, при температуре 4-5° С без какой-либо крыши над головой и практическом отсутствии продовольствия. Возвращение по берегу было невозможным из-за непроходимых голых скал, поднимающихся прямо из воды. К счастью, удалось встретить поморов, иначе путешествие могло закончиться трагически. Покинув Маточкин Шар, обследовали юг западного побережья Новой Земли, а 31 августа покинули архипелаг и 11 сентября благополучно достигли Архангельска. Экспедиция Бэра получила прекрасные научные результаты, став важным шагом в изучении Арктики. Ею собраны коллекции до 90 видов растений и до 70 видов беспозвоночных. Геологические исследования позволили сделать вывод о том, что Новая Земля сформировалась в силурийскую и девонскую эпохи. В 1838 Бэр опубликовал результаты своих исследований.

В последующие годы Бэр исследовал острова Финского залива (1839), Кольский полуостров (1840), Средиземное море (1845-1846), берега Балтийского моря (1851-1852), Прикаспийский район и Каспийское море (1853-1856), Азовское море (1862).

Его «Каспийские исследования» в восьми частях весьма богаты научными результатами. В этом сочинении Бэра более всего интересна восьмая часть – «О всеобщем законе образования речных русел» – Закон Бэра: реки, текущие в направлении меридиана, в Северном полушарии подмывают правый берег, в Южном – левый, что объясняется влиянием суточного вращения Земли.

Весною 1857 года Карл Бэр возвратился в Петербург. Он чувствовал себя уже слишком старым для долгих и утомительных странствований. Теперь Бэр отдался преимущественно антропологии.

Кроме антропологии, Карл Бэр не переставал, однако, интересоваться и другими отраслями естествознания, стараясь содействовать их развитию и распространению в России. Так, он принимал деятельное участие в создании и организации Русского энтомологического общества и стал его первым президентом. Хотя Бэр и пользовался общим уважением и не имел недостатка в дружеском обществе, но жизнь в Петербурге была ему не особенно по душе. Поэтому он и искал возможности оставить Петербург и уехать куда-нибудь доживать на покое остаток своей жизни, отдаваясь исключительно своим научным склонностям, без всяких официальных обязанностей.

Бэр был одним из учредителей ИРГО, а в 1861 г. был награжден высшей  наградой ИРГО – Большой Константиновской медалью.

18 августа 1864 года в Санкт-Петербургской АН состоялось торжественное празднование – 50-летнего юбилея научной деятельности К.М. Бэра. Император пожаловал юбиляру пожизненную ежегодную пенсию в 3 тысячи рублей. Академией  наук была учреждена Бэровская премия за выдающиеся исследования по естественным наукам, а ему самому преподнесла большую медаль с барельефным изображением его головы и надписью вокруг неё: «Начав с яйца, он показал человека – человеку».

После юбилея Карл Бэр посчитал свою петербургскую карьеру окончательно завершенной и принял решение перебраться в Дерпт (Тарту), так как, уехав за границу, он был бы слишком удален от своих детей. Семья Бэра к этому времени сильно сократилась: единственная дочь его Мария вышла замуж в 1850 за доктора фон Лингена, а из шести его сыновей остались в живых лишь трое; жена Бэра умерла весной 1864 года. В начале лета 1867 года он переселился в родной университетский город.

Престарелый ученый продолжал и здесь, на покое, интересоваться наукой. Он готовил к печати свои неопубликованные работы и по возможности следил за успехами знания. Ум его был все так же ясен и деятелен, но физические силы стали все более и более изменять ему. 16 ноября 1876 года Карл Бэр тихо скончался, а  1886 году в Тарту был установлен памятник в его честь.

 Чуть позже подобный памятник был установлен в АН Санкт-Петербурга .