|
|
|
|
|
|
| Альпинисты Северной Столицы |
|
|
1997. Эверест. Казахстанская экспедиция
Людмила Савина Редакторы Мастера спорта СССР Андреев Г.Г. и Ицкович Ю.С.. Памяти погибшим на Эвересте алтайским альпинистам – Ивана Плотникова, Николая Шевченко и Александра Торощина 1-2 апреля. Рано утром наша команда должна выехать из Катманду на границу с Китаем. Едем в поселок Зангму в 19 километрах от границы… Добрались до границы вовремя. Здесь нас встретили офицер связи и переводчик и сразу повели ужинать, чему мы были очень рады. Прошли все таможенные процедуры, но выехать не можем, потому что после дождя в городке прошел сель. Ждем, когда расчистят дорогу. Наконец, выехали из непролазной грязи. Вся команда разместилась в трех джипах и автобусе, грузы ехали в двух тяжелых машинах. Дальше дорога была на удивление хорошей. Дождь сменился снегом, мы приближались к Тибету. В Тибете ехали по ровной грунтовой дороге, местами попадался асфальт, и это на высоте 4.000 метров! Проехали Шиша-Пангму. Наша задача сегодня попасть в Шегар – высокогорный городок, где мы будем проходить акклиматизацию. 3 апреля. После завтрака первый выход в горы. Поднялись на вершину высотой 4.520. Народ уже прибаливает – у кого живот, у кого голова, у меня один глаз красный. Всех лечит Валек. Идет активная акклиматизация. Основной строительный материал в Тибете – это камни, из них строят дома, заборы и крепости, а тракторы заменяют яки. На яках перевозят грузы и пашут землю. Среди нищеты разъезжают джипы, и в лавках много чего есть. Тибетские дети сопливые, с болячками на обветренных личиках и одеты кое-как. 4 апреля. Чувствуется высота – голова болит не сильно. Ем мало, так как пища непривычная. Сегодня поднялись еще на одну горку, по высоте такую же, как первая. 5 апреля. Утром проводили первую группу для установки Базового лагеря. Счастливые!... 6 апреля. Уезжаем в Базовый лагерь…Полдня трясемся в джипе и часам к 5 добираемся до Базового лагеря на высоте 5.100. 7 апреля. …Целый день занимаемся грузами. 8 апреля. …После завтрака открытие сборов. Фотографируемся. В нашу экспедицию входят трое канадцев, грузин и четверо россиян – из Барнаула. До лагеря АВС1/ 19 километров. 9 апреля. Наконец-то уходим в горы. 74 нагруженных яка медленно начинают движение. На одного погонщика приходится три-четыре яка, на каждом висит колокольчик, и мы двигаемся под мелодичный перезвон. По дороге погонщики собирают высохший навоз, чтобы использовать его вместо дров. Здесь даже теплее, чем в Базовом лагере. 10 апреля. Был очень длинный 6-часовой переход. Еле дошла до ночевок на 5.900. 11 апреля. За караваном яков пришли в лагерь АВС. Высота 6.225. Эверест рядом, видно, как кто-то карабкается на Северное седло. Поставили палатки, я оказалась в палатке с Сережей Овчаренко, Шавхатом Гатаулиным, Костей Фарафоновым. Это наша группа, руководит которой Гатаулин. 12 апреля. Встала в 8 утра. Наша группа работает с группой Сувиги, у него самые молодые ребята, которых я хорошо знаю – это Андрей Молотов, Вовчик Фролов и Дима Соболев. Володя Сувига
предложил сегодня сходить на седло, забросить палатки. Задача наших групп – поставить на Седле лагерь. Мы уже пообгорели на солнце. После обеда вышли на Седло, налегке … Поставили на Седле 2 палатки и пошли вниз. 13 апреля. Погода изумительная, всё залито солнцем. После обеда выходим на перевал с ночевкой. Рюкзаки тяжелые – личные вещи плюс по четыре килограмма общественного груза. Лицо постоянно мажу «Фактором», но оно все равно обгорает, губы, как вареники. Распределили высокогорный продукт по группам на период восхождения, его надо забросить в лагеря. 14 апреля. Ночевка на 7.000. 15 апреля. В Базовом лагере классно спится и аппетит хорош, несмотря на постоянный ветер. Разговаривала по телефону с мамой – наш спонсор фирма «Жарык» обеспечивает нам дальнюю связь и спасибо им за это, иначе было бы тоскливо. 16 апреля. Играем в шахматы и преферанс. После обеда Ерванд Тихонович Ильинский
(шеф) читал лекцию о том, как обращаться с кислородным баллоном. К вечеру подошли еще две группы, нас уже много. Завтра еще день отдыха. Ерванд Тихонович говорит, что штурмовой выход будет четвертым, потому что мы не успеем оборудовать лагерь на 8.300. Ему, конечно, виднее, но сколько надо здоровья, и хватит ли его на 4 выхода? Ребята, которые сегодня пришли сверху, выглядят похудевшими – начинаешь понимать, что такое большая высота. 17 апреля. Последний день отдыха. …Завтра выход. Эверест. …Говорят, в АВС сегодня было минус 30, а мой спальник с пуховкой уже на Северном седле. Все равно не буду спускать вниз вещи, чтобы потом не тащить обратно, лучше буду мерзнуть в АВС. На первый выход ушло полмесяца. 18 апреля. Ночью было очень холодно. Я представила, как хорошо дома, цветёт урюк, весна… Лучше не думать об этом, не бередить душу, а то домой очень хочется. …В 12 у нас выход в промежуточный лагерь. …Всё, пора собираться. 19 апреля. Вчера за 3 часа 50 минут дошли до промежуточного лагеря. …Без завтрака выходит Вова Сувига, следом я, потом Андрюшка. Иду не спеша, нога за ногу. …После отдыха трудно втягиваться в работу. Пришли в АВС и глазам своим не поверили: столовая, кухня и многие палатки порваны. Китчен-бой приготовил нам чай, я попросила сделать яичницу, потому что мы не завтракали, а пришло уже время обеда. Повара зовут Канча – маленький, замызганный, плохо одетый, но шустрый непалец. …Стали зашивать столовую. Подошли остальные ребята, все занимаются постановкой разрушенного лагеря. Работают 15 экспедиций, в АВС разбит целый палаточный городок. Есть очень хорошо оборудованные лагеря, в богатых экспедициях трудятся шерпы, а мы всё делаем сами. Наша задача в этот выход – поставить лагерь на 7.800 и сделать грузовую ходку. Надела на себя все свитера, но всё равно холодно, и это на высоте 6.300. Что же будет дальше? 20 апреля. …Несу продукты. Идём на Северное седло… 21 апреля. Переход до 7.800. Выматывает фирновый склон, он начинается с перевала и заканчивается на высоте 7.500. Дальше до 7.800 идёт скальный гребень. Доползли, бросили груз и спускаемся вниз. Устали страшно, заночевали на Северном седле. Сувига хочет, чтобы завтра мы ушли ночевать на 7.800. 22 апреля. После дебатов уходим всё-таки наверх, ставим лагерь из 2 палаток и ночуем. На перевале ночуют группы Юры Моисеева и Вани Плотникова. У Юры в группе грузин Гия Тортладзе, в другой группе все из Барнаула: Коля Шевченко, Володя Тумялис и Саша Торощин. 23 апреля. Сегодня по плану спуск в лагерь АВС. На спуске встречаем группы Юры и Вани, идут медленно. …Говорят, что лезут осетины (Прим. ред. Казбек Хамицаев − рук., В.Н. Шатаев, Ф.В. Шульев, Ю.В. Прояев, Е.М. Виноградский, В.А. Коренков, С.Г. Богомолов). Спустились в АВС, устали так, что не смогли даже поесть. По связи узнали, что до 7.800 дошли Юра Моисеев, Олег Маликов и Серёжа Лавров, остальные спустились на перевал. Мы завтра уходим в тепло, в Базовый лагерь. 24 апреля. Утренняя связь. Юра говорит, что у каждой группы задача вынести на 7000 метров по 80 кг груза. Выходит, нашим группам нужно сделать ещё одну грузовую ходку. Володя Сувига принимает решение всем спускаться в Базовый на отдых. Часам к 6 добираемся до Базового лагеря, шеф недоволен тем, что мы спустились. Сегодня россияне (Прим. ред. Коммерческая экспедиция московской команды «Приключений Альпиндустрии») вылезли на 7800, группа Моисеева спустилась в АВС. 25 апреля. Весь день отдыхаем. …По связи узнаем, что группа Рината Хайбуллина
переместилась в лагерь на 7.800. 26 апреля. Продолжаем отдыхать… 27 апреля. После обеда уходим в промежуточный лагерь. Состав нашей группы: Володя Сувига, Дима Соболев, Андрей Молотов, Вовчик Фролов и я. Все мы понимаем, что этот выход может закончиться выходом на вершину. Господи, пошли нам удачу, и дай здоровья! ... 28 апреля. Позавтракали и поплелись в АВС. …В АВС нашу палатку разорвало пополам. …Канадцы ушли вниз на отдых. …Группа Моисеева забросила груз на 8.100-8.200 и спускается, до 8300 не дошли из-за плохой погоды. Трудно быть первыми. К вечеру появился Сережа Овчаренко. Из Базового до АВС он дошел за 7 часов. 29 апреля. …Есть возможность штурма. Я все вещи пораскидала по горе, не помню где что, знаю только, что спальник и пуховка на 7.800. …На горе мы остаемся одни. Ночуем на Северном седле. 30 апреля. Выходим в лагерь 7.800. …В такой бешеный ветер не ходят, иностранцы говорят, что мы крэйзи, то есть глупые, опустошенные. В 14:30 с Вовой Сувигой доходим до лагеря, остальные подтягиваются к 16 часам и позже. Предпоследним приходит Молотов, очень уставший. Нет Димы Соболева. Гора потихоньку отбирает силы. Всех отпаиваю горячей водой, Димы все нет. Сплю плохо, не хватает кислорода. Места мало, и дышать трудно… 1 мая. …Сувига говорит, что шеф предлагает идти выше, поставить «лагерь 3» или оставить заброску, а мне говорит, чтобы шла в АВС. …Сувига даёт мне указания по спуску, потому что я иду одна, должна найти Диму Соболева и сообщить, где он находится. Итак, в этот сумасшедший ветер они вверх, я вниз. На перевале полно народа… Я ушла с 7.800 в 11:30 и спустилась в АВС в 13:30, спешила на 14-часовую связь. Искала на перевале Диму, но его там не оказалось. Он был в АВС. Кашляет, уходит вниз. … Я остаюсь ждать ребят. Я обязательно должна их дождаться. По связи узнала, что завтра они идут на штурм. Трое с кислородом, Сувига – без кислорода. Спальников нет, есть только газ и одна горелка. Страшно за них, только бы всё получилось! Я буду ждать Шавхата – командира нашей группы. Единственное, что меня беспокоит, это смогу ли я хорошо отдохнуть и восстановиться в АВС на высоте 6.300. Группа россиян, следующая в очереди на восхождение, они придут только завтра к обеду. 2 мая. На 10-часовой связи узнаем, что трое идут с кислородом, Сувига – без. Туман рассеивается, пробивается солнышко, но вершина затянута. На 6.300 живут воробьи, похожие на наших. Еды им хватает, возле экспедиций есть галки и вороны. Похоже, воронам лет по 300 – уж очень они большие и важные. Россиян еще нет. … Дима Греков один из этой группы дошел до 7.800 и оставил там свой груз. 14-часовая связь: Вова прошел вторую ступень. Пришли россияне. …Ни в 18, ни в 19, ни в 20 часов Сувига на связь не вышел. Тревожно. Рация на постоянном приеме. 3 мая. Ждем 10-часовой связи. Наконец-то Вова нашелся! Они ночевали на гребне, не нашли спуск, рация замерзла, идут вниз, должны спуститься сегодня. На вершине были все: Сувига без кислорода, Овчаренко, Молотов, Фролов – с кислородом. В 15 часов россияне уходят наверх, я их провожаю, желаю удачи. 18-часовая связь. Сувига передает, что он, Андрей Молотов и Сергей Овчаренко остаются ночевать на 7.800, а Володю Фролова видел ниже. …Кошмарный день – сплошное ожидание! 20-часовая связь. Вовчика на перевале нет. Доктор Макаров дает наставления, как лечить Сувигу. 4 мая. 10-часовая связь. Россияне вышли с Северного седла в следующий лагерь. … Неясно, где Фролов. Связь в 12.20. Россия передает, что с 7.400 они идут на перевал. Ваня Плотников передает, что наших восходителей они не видели. В 14 часов Сувига на связь не вышел, но Коля Шевченко видел, что кто-то спускается. Наши восходители встретились с россиянами, все нашлись. …Передаю информацию на базу, стараюсь оказать первую помощь. Фролов сильно обморожен, полноса почернело, слезятся глаза, плохо видит. При свете фонарика в палатке я вижу четкую границу, отделяющую пальцы ног от ступни. У Овчаренко поморожены пальцы на руках. У Сувиги сломаны три ребра, потом оказалось, что четыре. У Молотова поверхностные обморожения. На вершине ребята были в 18:30, спускались ночью в метель, порастерялись и прошли мимо палатки на 8.300. Делаю уколы от обморожений, закапываю капли в глаза. 5 мая. Иду делать уколы, обхожу палатки, все стонут, все больные. Холодно, лекарство в игле замерзает. В 9 часов пошла бинтовать Вовины ребра. В 12:30 ребята уходят вниз, а я остаюсь. Итак, одна эпопея кончилась, другая начинается. 14:00, радиосвязь: Россияне передают, что подходят в 7.500. В АВС приходят следующие группы. 18:00, радиосвязь: Россияне подошли к лагерю 7.800, передали, что одну палатку порвало. Завтра выходим наверх двумя группами. Первая: Юра Моисеев, Олег Маликов, Сергей Лавров. Вторая: Шавхат Гатаулин, Константин Фарафонов и я. Хронология выхода 6 мая. Ночевка на Северном седле. 7 мая. Ночевка на 7.800. Погибли Ваня Плотников, Коля Шевченко, Саша Торощин. 8 мая. Ночевка на 8.300. 9 мая. Дневка и ночевка на 8.300. Рано утром Юра Моисеев уходит вниз. 10 мая. Уходим вниз. 11 мая. За это время многое произошло. 7 мая барнаульцы вышли на восхождение, мы в это время подходили к 7.800. Встретили Володю Тумялиса, он спускался вниз, потому что плохо себя чувствовал, хрипел и сломал одну кошку. Я перекинулась с ним несколькими словами, потому что сама была еле живая, несла дополнительный баллон кислорода, и мне было очень тяжело. Трое остальных россиян вышли на восхождение, потом по связи мы узнали, что Саша Торощин где-то с первой ступени повернул назад, почувствовав себя плохо, а Коля и Ваня продолжили подъем и в 18 часов достигли вершины. Связи с ними больше не было. 8 мая. В 15 часов наша группа подошла к лагерю 8.300. Олег Маликов вышел к палаткам первым, но россиян там не было. Пока я поднималась на 8.300, наблюдала восхождение 2-х французов. В 13 часов они были на вершине, а в 16 возле наших палаток на 8.300. Я стала их расспрашивать про наших ребят. Насколько позволил мне мой английский, я поняла, что недалеко от вершины лежат два мёртвых человека. Впоследствии оказалось, что это Коля и Ваня. Потом сказали, что к вершине движется человек – немец Петер Ковальчик работал соло (он был участником Немецко-российско-индонезийской экспедиции). …С горы он не вернулся. Потом под второй ступенью я увидела что-то яркое – это мог быть он. Скорее всего, он разбился… Юра Моисеев сказал, что слышал крик, и ниже их палаток на 8.300 лежит тело. Маликов и Фарафонов пошли на опознание – это был Торощин. 9 мая. В 7 попытались выйти на восхождение, но вернулись из-за ветра. Решили дождаться следующего утра. Высота давит, недостаток кислорода отключает сознание. Так, наверное, замерзают на высоте люди, потому что сон – это обманчиво, спать нельзя в таких ситуациях, спасти может только движение. 10 мая. Потихоньку начинаем готовиться к спуску. Самое жуткое – это надеть кошки, для меня это кошмар. …Чем дальше я спускаюсь, тем труднее переставляю ноги. …Кроме нас на горе никого нет, я спускаюсь последней. …Олегу хуже всех, он уже в темноте приходит в АВС. Добрались до своей палатки. Не могу снять ботинки, при малейшем движении сводит мышцы. Кое-как разулась. После встречи первых восходителей осталось где-то граммов сто водки «Эверест», я выпила за погибших ребят и долго не могла уснуть. 11 мая. Начинаем спуск в Базовый лагерь… 12 мая. Я в Базовом лагере… 13 мая. Группа Хайбуллина находится в АВС – это Дима Греков, Дима Муравьёв, Дима Соболев. Канадцы спустились в Базовый на отдых перед штурмом. Все ждут, когда стихнет ветер, но пока он не даёт заснуть даже внизу. 14 мая. Сегодня в Катманду уехали наши больные: Сувига, Овчаренко, Маликов, Моисеев, Тортладзе и с ними Зайра Халитова. Сувига сказал мне: «Люся, гора стояла и стоять будет. Не делай глупостей». Я пообещала. Ходят слухи, что погода установится на период с 19 по 23 мая. 15 мая. …Сегодня 9 дней, как погибли ребята. Мы даже не знаем, как это случилось. Может быть, наше восхождение что-то прояснит. Вечером вспомнили о них, выпили по глотку, сложили тур из камней в форме Эвереста. В базовом лагере есть место, где устанавливают каменные плиты с высеченными на них именами погибших на Эвересте альпинистов, такую плиту мы установим позже. В лагере стоят их пустые палатки. … Завтра выходим. 16 мая. После завтрака отправляемся в АВС. Дима Греков передал по связи, что они собираются выйти с Северного седла на 7.800. За семь часов мы с Андрюшей доходим до лагеря АВС, перекусив в промежуточном лагере. …Ринат Хайбуллин в АВС – он отказался от восхождения из-за плохого самочувствия. Канадцы Энди и Пол ещё сидят в Базовом, ждут полнолуния, третий у них приболел и на гору не пойдёт. 17 мая. Утро, как всегда, хорошее. Мы не планировали выход на сегодня, но Ерванд Тихонович передаёт, что 21 числа ожидается усиление ветра и рекомендует нам идти на перевал, что мы и сделали. Группа Рината уже под руководством Грекова уходит выше, из-за ветра они поставили палатку на 7.600.
Хронология выхода 16 мая. Лагерь АВС. 17 мая. Северное седло. 18 мая. Лагерь 7600. 19 мая. Лагерь 8300. 20 мая. Вершина. В 15:20 мы были на Эвересте.
На 8.300 нас осталось шестеро: Костя Фарафонов, Сергей Лавров и я в одной палатке, метров на сто ниже нас в палатке Дима Греков, Дима Муравьёв, Дима Соболев. Решили выход обеих групп назначить на 4 утра. Переговаривались по рации, договорились, что группа Грекова подходит к нашей палатке и дальше мы идём вместе. Утром снег с порывами ветра, очень темно, маршрута не видно. Все ждём рассвета в нашей палатке. В 7 утра на маршрут выходит первая связка Греков – Муравьёв, затем уже по одному выбираемся из палатки и уходим. На вершину я взошла в связке с Димой Муравьёвым. Мурашик достал рукавичку, и мы написали, кто что хотел, я написала: «Здесь была Люся Савина. Спасибо Вам, Боги». Тороплю ребят, надо спускаться. До 8.300 добрались ночью, нас ждали Костя и Сергей, они спустились раньше и приготовили чай. Много пьём и полуспим. Вот и всё. В лагере на 7.600 меня ждал Андрюша Молотов, дальше спускаемся вместе. На 8.700 навсегда остались Коля Шевченко и Ваня Плотников, на 8.300 – Саша Торощин. Пусть Земля Эвереста будет им пухом, они стали частичкой самой большой горы мира. Прим. ред.: В Барнауле в память о них был установлен памятник.
Комментарии Владимира Сувиги Эверест – это гора, к которой можно идти всю жизнь. Я привык доверять людям, с которыми иду, - из старой гвардии это Юра Моисеев, Сергей Овчаренко, Олег Маликов, Дима Греков, и я очень надеялся на Шавхата Гатаулина. Присутствие в команде слишком молодых спортсменов несколько настораживало, и именно они оказались в моей группе – это Андрей Молотов и Владимир Фролов. Когда не знаешь, как поведет себя человек в критической ситуации, то положение твое не слишком надежно. Я ходил с этими ребятами на Северную стену Хан-Тенгри и прекрасно помню, как мне заглядывали в глаза и спрашивали, где будет ночевка. Откуда я знаю, где будет ночевка! Я вспоминал ту гору, а эта была повыше.
Мои прогнозы не оправдались. Я надеялся на Шофика, но он подвел меня, и был даже
момент после второго выхода, когда я решил собрать вещи и убраться в Катманду.
Зайра видела,
что я промаялся всю ночь, и сумела убедить меня в том, что гора важнее всего
остального. Действовать надо по ситуации, а эта задача была, может, и реальная, но в результате в группе, которая попыталась ее выполнить, оказалось шестеро больных. Был ли смысл в этой ходке, но практика показала, что времени было предостаточно, та как после нашего восхождения люди сидели 18 дней в ожидании погоды, и можно было сделать сколько угодно ходок. Шавхат активнее других настаивал на том, что группа должна пуститься на отдых, а когда мы спустились, на следующий день вышел наверх с грузом. Наша группа ставит первый лагерь, второй, и все считают, что ставить палатки несложно, но никто не идет и не ставит. Когда после второй ночевки мы спустились вниз, у нас осталась задача установить третий лагерь, акклиматизироваться, то есть переночевать и уйти вниз и дать взойти тем, кто идет за нами, или попытаться штурмовать вершину. Наиболее перспективная, на мой взгляд, связка Моисеев – Маликов сумела дойти только до высоты 8000 с кислородом, не поднявшись до 8300. Я выразил сомнение в реальности выполнения поставленной задачи, мне было тяжело, и эту тяжесть надо было снимать. Я сознательно все поставил на карту, я заклинился на вершине, зная, что если бы мне в психологическом плане было легче, я бы не решился на штурм вершины в третий выход, я обязательно сделал бы ночевку. Спустился вниз и уже в четвертый выход штурмовал. Но ветра не было, погода позволяла, кислород у людей был, и надо было пробовать. Вторая ночевка на 7800, завтра выход на 8300, и тут не поднимается Дима Соболев, но мы не волновались, потому что ниже было много палаток. Он шел со спальным мешком и мог переночевать в любой из них, поэтому организовывать спасательные работы было неразумно. Когда зашел разговор о штурме, мы с Овчаренко как старшие по возрасту и по опыту решили, что надо сделать попытку при условии, что погода будет «за». Я очень благодарен Люсе Савиной – человеку сильному и собранному, с которой в экстремальных ситуациях может быть легче, чем с надежным мужиком, за то, что она все поняла правильно: мы шли ва-банк на свой страх и риск, используя шанс. У Люси была ночь на раздумья. С ее качествами на восхождении она была бы только в плюсах, но, видимо, боялась помешать нам. Поэтому, когда утром перед восхождением я предложил ей пойти поискать Соболева, то, зная ее бойцовский характер, ожидал чего угодно, только не молчаливого понимания, и вздохнул с облегчением не потому, что считаю ее слабой, а потому что мы круто рисковали. Наша акклиматизация на сто процентов была недостаточной, и все наши последующие беды связаны именно с этим. Третий выход, и сразу на высоту 8800 – это очень быстро. Я знал, что такое Эверест, знал, что, не имея хорошей, хотя бы семитысячной акклиматизации, лучше не рисковать, и это не выходило у меня из головы, но всегда группа, устанавливающая верхний лагерь, имеет право на восхождение – это не писаный закон. Выбор был – либо рискнуть, либо спускаться вниз на отдых и оказаться в хвосте очереди на восхождение.
Самой большой моей ошибкой было то, что мы проспали, но во мне велика была
уверенность в наших силах, и я никак не мог предположить, что у нас случится
холодная ночевка. В этот момент не было никакой видимости, мы находились в облаке. Кое-как я спустился с гребня и убедил ребят двигаться. Так мы шли до тех пор, пока я не упал и не сломал четыре ребра. Когда это случилось, до рассвета оставалось два часа, но два часа – это не целая ночь! Когда я упал, фонарик Фролова светился далеко вверху, он куда-то пошел, пошел и не реагировал на наши крики. Как он остался в живых – тайна, просто не судьба была человеку умереть в этом месте и в это время. Утром, когда я увидел, что Вовчика нет, я понял, что он погиб, но никак не мог достать рацию и признаться в этом. Наконец, вытащил радиостанцию и сообщил, что все четверо были на вершине. Шеф корректировал мой спуск, наблюдая в подзорную трубу, он сказал, что один идет вниз, и это, по всей видимости, я, а двое зачем-то идут вверх.
Когда пришел Андрей, я спросил, не видал ли он Вовчика, и услышал в ответ, что
он видел его ниже у обрывков старой палатки. Я понял, что Фролов жив, разогрел
аккумулятор и вышел на связь. Чуть позже в верхнюю палатку, которая стояла на
расстоянии восьми метров, пришел Сергей, еще позже подошел Вовчик, но я этого не
знал. Эта несостыковка так и осталась для меня загадкой – как его могли видеть
ниже палаток, если он пришел последним. Я допускал, что он прошел мимо палаток и
ушел вниз. Получалось так: Овчаренко в верхней палатке, мы с Молотовым в нижней,
Фролов ушел вниз, и вдруг Овчаренко кричит, что у нас больной.
Сергея прямо заклинило, он 40 минут возвещал: «Вова, у нас больной!», пока я не
заснул под эти крики. Наутро кое-как выпал из палатки, надел кошки и кричу
Сереге: «Ты идешь или нет?». Не реагирует. Поднялся к палатке (это легко сказать
и нелегко сделать со сломанными ребрами) и вдруг вижу там Фролова с черным носом
и Овчаренко с обмороженными пальцами. Я стал расспрашивать, как Вовчик оказался
на 7.800, но он меня убедил, что пришел последним и никуда не уходил. Кому что
привиделось – непонятно, но важно было то, что мы вместе. 1/ АВС – передовой базовый лагерь. | |||
|
