Альпинисты Северной Столицы

Эверест

1958. Советско-китайская экспедиция на Эверест с севера

Герман Андреев – МС СССР

Фото Белецкого Е.А. и Филимонова Л.Н.

Подробней – в 5 томе АСС.

 В 1959 году советско-китайская команда планировала впервые подняться по СВ гребню Эвереста. В ноябре-декабре 1958 была произведена разведка маршрута, подготовлена сборная команда из спортсменов СССР и Китая, разработано и изготовлено высотное снаряжение, составлен план восхождения. Руководил подготовкой экспедиции ленинградец Евгений Белецкий.

Экспедицию готовили к весне следующего года, но из-за осложнения отношений с КНР она не состоялась. Часть снаряжения для восхождения была уже доставлена на место, но авиарейс в Пекин с нашей командой был отменён... Китайцы самостоятельно поднялись на вершину Эвереста 25 мая 1960 года

 – читайте в 5-ом томе статью «Впервые на Эверест – с севера!». Следующая возможность восхождения на высочайшую вершину мира появилась у наших альпинистов только 22 года спустя...

В 1955 г. четверо альпинистов из Китая проходили обучение в а/л «Баксан». И в 1956 г. в СССР пригласили по линии профсоюзов большую группу китайских спортсменов, которые участвовали в совместных с нашими альпинистами восхождениях на Памире в составе экспедиции под руководством Е.А. Белецкого и К.К. Кузьмина. В этом же году состоялась успешная советско-китайская экспедиции в горах Кашгара: были совершены массовые восхождения на Музтаг-Ата (7.546 м) и Конгур-Тюбе (7.595 м). Таким образом, восхождения совместных групп на территории КНР стали реальностью, и возникла идея советско-китайского восхождения на Эверест.

В 1958 г. проводился отбор и подготовка участников будущей экспедиции. 80 альпинистов СССР и КНР собрались на Памире у ледника Октябрьский, чтобы провести походы, тренировки и восхождения на пик Ленина.

В связи с тем, что не было достоверной информации о районе, по которому экспедиции предстояло совершать заброску грузов под Эверест, было решено провести специальную разведывательную экспедицию. Её целью были: оценка затрат времени, выбор способов доставки груза и разведка вариантов маршрута к вершине. Китайцы предложили Е.А. Белецкому возглавить советскую часть группы разведки и выбрать ещё двух советских участников. Предложение это было официально передано отделу альпинизма Всесоюзного комитета ФиС. Непосредственно к Белецкому китайцы обратились потому, что китайские участники совместных тренировочных сборов считали его своим наставником.

Спутниками Е.А. Белецкого стали ЗМС Л.Н. Филимонов

 и МС А.И. Ковырков.

 15 октября они вылетели из Москвы в Пекин и потом вместе с китайскими альпинистами были переброшены на самолетах в район Лхассы. До самой Лхассы и далее в Шигацзе – второй административный центр Тибета – проехали на автомашинах по недавно построенным дорогам. Китайцы сообщили, что постройка дороги от Лхассы до монастыря Ронгбук к подножью  Эвереста уже началась и к зиме, в крайнем случае, к весне следующего года она должна быть построена.

В те годы обстановка в Тибете, захваченном недавно китайской армией, была неспокойная. От аэродрома до Лхасы на протяжении 185 км альпинистскую разведку сопровождала армейская охрана – 10 солдат с пулеметом и автоматами.

Общее число участников разведки составляло 28 человек, не считая переводчиков, администраторов и носильщиков, а руководящее ядро состояло из 6-ти человек: трех наших и трех китайцев. Начальником разведки был назначен Сюй-Дин – тридцатилетний мастер спорта КНР по альпинизму.

В Лхасе советских альпинистов разместили в гостинице напротив дворца-монастыря Потала,

 бывшей резиденции Далай-Ламы.

Вечером проходило совещание с китайскими альпинистами. Обсуждались планы разведки ледника Ронгбук.

На следующий день восходители занимались с утра разборкой снаряжения. Выяснилось, что, к сожалению, до сих пор не прибыли из Синина две тонны грузов, в том числе высотная обувь и палатки.

Шли энергичные приготовления к походу. Работало шесть бригад по упаковке грузов во вьюки (по 30 килограммов в каждом). Подготовка разведки была достаточно хорошо продумана, но Белецкого пугали ее объем и затраты: пятьдесят верховых лошадей, полторы сотни вьючных лошадей, двести яков. Кроме альпинистов (десять китайских и трое советских) к подножию Эвереста выезжали три метеоролога, четыре топографа, четыре радиста, проводники, переводчики, караванщики. И еще двадцать пять носильщиков-тибетцев будут набраны в Шигацзе.

Для доставки всего отряда и сопровождающих из Лхассы в Шигацзе (380 км) потребовалось 12 автомашин. Военная охрана сопровождала разведку и по этому участку пути. Поэтому общее количество людей в разведке оказалось больше, чем в экспедициях, штурмовавших Эверест. От Шигацзе до монастыря Ронгбук около 300 км, но на момент проведения разведки было проложено только 50 км дороги. Дальше грузы повезли на вьючных лошадях, яках и ишаках.

От тибетского поселка Субудин, расположенного на высоте 3750 метров, и до конца пути разведка передвигалась караваном. Состав каравана менялся несколько раз на границе уездов, потому что караванщики и их животные работали только в пределах своего уезда. На первом этапе от Субудина караван состоял более чем из сотни ишаков, а альпинисты ехали верхом на лошадях. В головной части каравана шел целый взвод солдат, и все это напоминало караваны Таджикско-Памирской экспедиции во времена басмачества на Памире. Тибетское нагорье, по которому идет караван, представляет собою плоские, сухие долины между пологими бесснежными хребтами. По пути приходится подниматься на перевалы высотой до 4750 метров.

2 ноября, по предложению Белецкого, советские альпинисты в составе головной группы разведки отправились по маршруту: Шигацзе, Сача, Шекар, Тингри, Ронгбук. Двигаясь на юго-запад, предстояло перевалить через отроги хребта Лхако-Гангри из бассейна Цангпо в бассейн реки Арун, рассекающей Главный Гималайский хребет в шестидесяти километрах к юго-востоку от Эвереста.

Имеющиеся в распоряжении альпинистов карты были очень плохи, на них тибетские наименования сильно искажены китайской транскрипцией.

Трудный путь на высотах 4.000-5.000 метров не позволял преодолевать более двадцати пяти – тридцати километров в сутки. Периодически приходилось устраивать дневки. Ночевки – в селениях. Тибетские дома поражали своей бедностью. На первом этаже размещался скот (яки, коровы, овцы), на втором – жилые помещения, на третьем – молельня. Местные жители жизнерадостны, гостеприимны. Работали они весь световой день, с песнями и шутками.

7 ноября на пятый день караванного пути участники разведки впервые увидели вдали Эверест,

 а также его соседей: Лхоцзе, Нуптзе и Макалу.

13 ноября прибыли в Тингри. Поселок расположен в широкой высокогорной долине. Во всей своей красе открывается Гималайский хребет с исполинскими пиками Эвереста и Чо-Ойю. Эверест выглядывает лишь своей верхушкой, над которой висит облако. Северный склон горы почти бесснежный: во-первых, из-за большой крутизны, во-вторых, из-за того, что уже, долго стоит хорошая погода.

Тингри – последний населенный пункт Тибета. Он сильно напоминает кавказский аул, в котором сакли прилепились по склону одна над другой. Отсюда легко попасть в Непал. Там побывал не раз каждый взрослый житель селения. До Катманду, столицы Непала, всего десять дневных переходов.

Еще два дня пути – и пройдено последнее препятствие по дороге к Ронгбуку – перевал Ламу (5150 м).

 15 ноября, пройдя через перевал Ламу (5150 м), караван спустился в долину Ронг-чу и 16 ноября вниз по долине. Таким образом, на четырнадцатый день  приблизились к монастырю Ронгбук и одноименному леднику, стекающему со склонов Эвереста. Однако до этих склонов ещё далеко и рассмотреть детали возможных вариантов пути не удается.

17 ноября караван подошел к знаменитому Экспедиция двинулись по правому краю долины, достигла языка Главного Ронгбукского ледника и на его конечной морене разбила палаточный лагерь.

На следующий день состоялось совещание, на котором были определены планы дальнейшей разведки.

Решено было, что группа из восьми человек под руководством Сюй Дина (заместитель Л. Филимонов) выступит в верховья Главного Ронгбукского ледника и обследует выход на перевал Чангла с запада. Восьмерка под руководством Белецкого (заместитель Ши Дзин) произведет разведку перевала Чангла с востока, из верховий Восточного Ронгбукского ледника. Обе группы пользовались картами, составленными ещё по материалам английских экспедиций 1921 и 1924 годов. Копии этих карт были подарены сэром Джоном Хантом Е.А. Белецкому во время его визита в Англию в 1956 году.

После обеда альпинисты с тяжелыми рюкзаками вышли вверх по Главному Ронгбукскому леднику.

 Достигнув примыкающей слева долины Восточного Ронгбукского ледника, встали на ночлег.

Разведке нужно было найти пути выхода на перевал Чанг-ла, откуда предполагалось начать маршрут восхождения, наметить места базового и промежуточного лагерей, оценить ледовую обстановку и выяснить, нужны ли какие-нибудь специальные технические средства для подъёма грузов на перевал и для преодоления трещин на леднике.

Утром 19 ноября группа Белецкого начала подъем к языку Восточного Ронгбукского ледника. На высоте 5500 метров обнаружили удобные площадки для базового лагеря будущей экспедиции. Продвигаясь по осыпям в обход ледника, альпинисты достигли отрога безымянной вершины (6882 м). Еще через пять часов отряд вышел на морену ледника (5950 м) и разбил здесь очередной бивак.

20 ноября разведчикам не без труда удалось отыскать проход среди нагромождений льда и добраться до срединной морены ледника. Повернув влево, вышли на фирновые поля. На ночлег встали на морене у южных склонов отрога Чангцзе (6400 м). Здесь английские экспедиции расположили когда-то свой третий высотный лагерь.

21 ноября изучили визуально весь путь подъема на перевал Чангла (7007 м). Белецкий пришел к выводу, что маршрут англичан по лавиноопасным склонам Чангцзе слишком опасен, гораздо разумнее подниматься к перевалу левее, обходя «участки смерти», о которых рассказывали тибетцы. Здесь альпинисты будут укрыты от лавин крутыми сбросами. Группу везде сопровождал один из будуших  первовосходителей на Эверест – Цюй Инь-хуа.

Произведя фото- и киносъемку перевала, разведчики начали спускаться к своим палаткам. Невдалеке от бивака, на краю морены, Белецкий наткнулся на труп. Судя по остаткам одежды, это был один из высотных носильщиков прошлых экспедиций, погибший в лавине.

Через несколько дней группа Белецкого спустилась в базовый лагерь у языка Главного Ронгбукского ледника. Здесь уже установили радиостанцию и постоянный метеорологический пункт наблюдения.

На совещании подвели итоги разведки приемлемых путей выхода на перевал Чангла. Группа Сюй Дина, обследовавшая путь выхода на перевал Чангла с запада, выяснила, что подход от языка ледника до подножия перевала занимает девятнадцать часов, а сам подъем к перевальной точке (перепад 1.000 м) неизбежно связан с передвижением по 400-метровому крутому лавиноопасному склону. Для чисто альпинистской группы этот склон не представлял серьезных трудностей, поскольку можно выбрать для подъёма период после схода лавин. Для подъёма грузов, когда носильщикам необходимо непрерывно работать на склоне длительное время, такой лавиноопасный склон мало пригоден. Группа не стала подниматься на седловину перевала Чангла, повернув назад с ледника из-за отсутствия у китайских участников теплой обуви и недостаточной их акклиматизации. Но, свою задачу она выполнила, получив достаточно полное представление о характере пути с этой стороны.

Группа Белецкого, обследовавшая путь подъема на перевал Чангла с востока, установила возможность прокладки вьючной тропы или даже автомобильной дороги до площадок у языка Восточного Ронгбукского ледника (5.400 м), где целесообразно разбить базовый лагерь экспедиции. В этом случае можно будет достичь подножия перевала через высотные лагеря № 1 (5.900 м) и № 2 (6.400 м) за шестнадцать ходовых часов. Выход на перевал (перепад 500 м) возможен по новому пути, в обход лавиноопасного маршрута английских экспедиций, по склонам, защищенным от лавин крутыми сбросами. По мнению группы разведки, на наиболее крутых участках подъема для заброски грузов можно применить портативные ручные лебедки. Непосредственно на перевал восточная группа не поднималась, ограничившись визуальными наблюдениями. Было очевидно, что подъём на Чангла с востока вполне доступен носильщикам и не требует высокой альпинистской квалификации.

Участники совещания пришли к единодушному выводу о преимуществах пути выхода на перевал Чангла с востока, из верховий Восточного Ронгбукского ледника. Решено было разбить базовый лагерь у языка этого ледника (5400 м).

Кроме того, Белецкий доложил свои выводы о рекомендуемых местах промежуточных лагерей экспедиции. В заключении Белецкий и Ковырков составили краткий отчет о рекомендуемом маршруте по Восточному Ронгбуку, согласовав его с китайскими альпинистами. Предполагалось, что альпинистский состав будущей экспедиции должен при восхождении в весенний период прибыть в базовый лагерь в апреле месяце, чтобы успеть взойти на вершину 15 мая – до начала летнего муссона. В случае восхождения осенью выход на вершину планировался на первую неделю ноября.

После подведения предварительных итогов часть китайских участников (метеорологи) для получения достоверных метеорологических данных осталась на зимовку в районе Ронгбука, а остальные участники разведки караваном отправились обратно и 6 декабря пересели на автомашины.

В Лхассе участники экспедиции целую неделю провели в совещаниях, обобщая результаты разведки, составляя планы и доклады.

 В итоге китайцам были переданы материалы по срокам и тактике восхождения, по обеспечению личного состава индивидуальным и общественным снаряжением. Подъём на вершину был рекомендован группами по 4-8 человек, с конечной целью достижения вершины максимально возможно большим числом участников.

В конце декабря разведчики дождались прибытия в Пекин заместителя председателя Всесоюзного комитета Физкультуры и Спорта Е.И. Валуева и начальника советской части будущей экспедиции К.К. Кузьмина. С китайской стороной были согласованы вопросы обеспечения экспедиции продовольствием и высотным снаряжением, значительная часть которых готовилась в СССР.

В канун нового 1959 года участники разведки вернулись в Москву. А здесь уже полным ходом шла подготовка сборной команды, созданной для участия в совместном советско-китайском восхождении на Эверест. Тренировочный зимний сбор на Кавказе и, в особенности, восхождения на обе вершины Эльбруса зимой дали возможность подготовить команду и опробовать специальное снаряжение, в том числе и кислородные приборы, при восхождениях в пургу и при морозах в 30-40⁰ С. Всё прошло успешно, и в середине марта команда вернулась в Москву. На 22 марта был заказан спецрейс ТУ-104 для переброски участников команды и оставшейся части грузов в Китай. Основная часть грузов уже была отправлена ранее.

18 марта 1959 года все отъезжающие собрались во Всесоюзном Комитете по Физкультуре и Спорту, чтобы получить напутствия и последние поручения. В назначенное время все сидели в Комитете, но руководство не появлялось. Наконец, с большим опозданием в зал вошел начальник советской части экспедиции Кузьмин и заместитель председателя Комитета Постников. Постников сообщил: «Только что получено официальное сообщение из Пекина об отмене экспедиции на Эверест в 1959 году. Причины этого в сообщении не указываются».

Воцарилась гробовая тишина, все были в шоке. Как это возможно? И как же быть с работой? Ведь все взяли годичный отпуск, либо уволились с работы (получив разрешение по ходатайству ЦК КПСС), в том числе и на закрытых оборонных предприятиях. Но, изменить никто и ничего не мог.

Причина такого поворота событий вскоре стала понятна из газет, которые сообщали, что в Тибете «произошел вооруженный мятеж». Когда армия «восстановила» свой порядок на территории Тибета, ситуация все равно оставалась напряженной. Присутствие советских альпинистов там было нежелательно, лишних свидетелей происшедшего руководство Китая, видимо, не желало иметь. А китайские альпинисты в 1959 году продолжили подготовку к восхождению на Эверест, делая зимние и летние восхождения, в т.ч. массовые восхождения на Музтаг-Ата, где на вершину поднялись 33 человека и среди них женщины. Вопрос об участии советской стороны больше не возникал.

Так вот и получилось, что китайские друзья-альпинисты в мае 1960 года совершили без нас, но с нашим снаряжением и по нашей тактической схеме восхождение на Джомолунгму.

Однако китайцы не забыли о вкладе наших альпинистов в их победу. На Пленуме Федерации альпинизма СССР 30 января 1962 года заслуженным мастерам спорта Е. Белецкому, К. Кузьмину, Л. Филимонову и мастеру спорта А. Ковыркову были вручены присланные китайским Комитетом физкультуры и спорта золотые медали «За победу над Джомолунгмой», а также памятные фотоальбомы, в которых запечатлены все этапы восхождения.

Эпилог

Полтора месяца работали участники разведки будущей экспедиции на Эверест на высотах свыше 4.000 метров и полмесяца – свыше 5.000 метров.

«Наблюдения и выводы разведки позволяют составить наиболее рациональные планы транспортировки к Джомолунгме участников будущей экспедиции и ее грузов, существенно уточнить тактические планы штурма вершины» – писал в своем отчете Белецкий.

Было решено, что в марте – апреле 1959 года участники экспедиции и самые срочные грузы будут доставлены из Пекина в Дансюн самолетом. Основная же часть экспедиционных грузов будет переброшена в Лхасу автомашинами по Пинхай-Тибетской дороге.

Для заброски грузов в высотные лагеря решили использовать авиацию. По мнению разведки, целесообразно создать аэродром вблизи Шекара. Тогда можно будет сбросить некоторые грузы на парашютах в верховья Восточного Ронгбукского ледника и к подножию перевала Чангла. Возможность беспарашютного сбрасывания грузов на перевал и в более высокие лагеря определит разведка во время самой экспедиции.

Вот как сформулировал свои мысли по поводу тактики штурма Эвереста Белецкий: «Сократить сроки подготовки штурма за счет исключения основного альпинистского состава из части челночных операций и переключить его на разведку пути и создание высотных лагерей выше перевала Чангла. Штурм производить эшелонами в четыре-восемь альпинистов с конечной целью достижения вершины возможно большим числом восходителей. В случае неудачи попыток покорения Эвереста весной 1959 года возобновить восхождение осенью того же года».

Сторонник массовых высотных восхождений, Белецкий и здесь остался верен себе. По его замыслу, на высшую точку планеты должны подняться не менее двадцати человек.

Бумаги, бесконечные бумаги: список советской команды высотников; сметы расходов на снаряжение, питание, транспорт; списки необходимого снаряжения и инвентаря с пометками: кто и за что отвечает, что есть, а что еще необходимо добыть во что бы то ни стало. У начальника штаба экспедиции на Эверест Евгения Андриановича Белецкого масса хлопот.

Евгению Андриановичу не суждено было дожить до того дня, когда наши альпинисты взошли на высшую точку планеты. Однако символично, что первым достиг вершины Эвереста ленинградский альпинист Владимир Балыбердин – один из многих восходителей, выросших и возмужавших на альпинистских сборах, инициатором проведения которых был Белецкий.