Альпинисты Северной Столицы

Энциклопедия альпиниста

Архив рассылок сайта Альпинисты Северной столицы
Выпуск 32. от 09 июля 2003 года

Альпинисты Северной столицы
Золотые маршруты Питерских альпинистов
Персоналии
Горный туризм
Доска объявлений
Новые книги
Вернисаж
Экспедиции
Альпинистский юмор и фольклор
Для спонсоров и рекламодателей
Наши достижения

Наша команда
Альпинисты Северной столицы Выпуск 32.

Внимание!!!
'Альпиниада-300'
в честь 300-летнего юбилея Санкт-Петербурга
с 28 июля по 16 августа 2003
Подробнее:
Общие положения.
Требования к участникам.
ПОЛОЖЕНИЕ об Открытом Чемпионате по альпинизму в честь 300-летнего юбилея Санкт-Петербурга



Приглашаем всех желающих без ограничения возраста, пола и спортивной квалификации принять участие в 'Альпиниаде-300'.

·        Количество участников неограниченно.

·        Стоимость для участников из Санкт-Петербурга - 5.000 руб. (с учетом инфляции возможны изменения). В стоимость входит: проезд ж.д. в плацкартном вагоне (туда-обратно), автобус до а/л 'Домбай' (туда-обратно), питание, проживание в собственных палатках у собственного костра, квалифицированные инструктора, медицинское обеспечение.

·        Стоимость для участников из других городов - 3.500 руб. (с учетом инфляции возможны изменения). В стоимость входит: питание в горах (20 дней), проживание в собственных палатках у собственного костра, квалифицированные инструктора, медицинское обеспечение.

·        Для участников из других городов подтвердить свое участие (сообщить Ф.И.О., возраст, спортивную квалификацию) до 3 июля. Деньги внести по прибытию на место - в альплагерь 'Домбай' руководителям 'Альпиниады-300': Александру Михайловичу Чмутову или Айдару Бареевичу Незаметдинову.

·        Мероприятия 'Альпиниады-300': учебные и спортивные восхождения (для новичков, значкистов, разрядников). Чемпионат СПб в честь 300-летия СПб (см. Положение о Чемпионате и Требование к участникам 'Альпиниады-300').

·        Информация для спонсоров: флаги Санкт-Петербурга и спонсоров 'Альпиниады-300' решено пронести через 27 вершин Главного Кавказского хребта. Все события будут широко освещаться в СМИ и Интернете. Пишите нам.

Предлагаем Вашему вниманию новые материалы опубликованные на нашем сайте.
Благодарим авторов, присылающих нам свои статьи, фотографии, рисунки
Опубликованы воспоминания Сергея Пимкина о Викторе Павловиче Некрасове, и Александре Степановиче Демченко.
НЕКРАСОВ ВИКТОР ПАВЛОВИЧ (1928-1995)
Сергей Пимкин - военный летчик-инструктор, кандидат технических наук, КМС

Книга 'Альпинисты северной столицы' - в основном, коллективный и новаторский труд, который был так задуман и начал созидаться благодаря энергии, организаторским способностям группы энтузиастов, в первую очередь Г.Г. Андреева и, что немаловажно, финансовой помощи спонсоров и тоже энтузиастов - Татьяны и Владимира Беззубовых. Всем им, а также другим зачинателям этого полезного дела, от всех питерских альпинистов - большое спасибо.

Выбор главной цели книги 'Альпинисты Северной столицы', а также определение её содержания и структуры, всегда связанна с решением множества разнообразных проблем. К ним относятся, в часности, общие проблемы установления приоритетов Москвы и Питера в различных сферах жизнедеятельности, в том числе - государственной политике, науке, спорте и т.д. Достаточно сослаться на множественные публикации в СМИ и дебаты по ТВ об 'агрессивной' деятельности 'питерской команды' с благословения Президента РФ. А теперь мы добрались и до альпинизма, т.е. до проблемы установления новаторства (приоритетов) в развитии отечественного альпинизма между двумя столицами.      (ФОТО 1: Некрасов 1953)

Мы предлагаем очень простое решение этой проблемы - назревающего столкновения приоритетов. Не надо спорить и что-то доказывать, тем более если недостаточно информации. А если очень хочется - доказательства должны быть убедительными и бесспорными. Главное - не надо врать и 'тянуть одеяло на себя', когда не хватает фактов.

Мы начинаем посвящение памяти Виктора Павловича Некрасова с этого маленького введения только потому, что обнаружили в различных источниках сведения о большом вкладе истинного москвича В.П. Некрасова в общую московскую копилку развития советского альпинизма. Виктор Некрасов был талантливым альпинистом и организатором. Его достижения в развитии отечественного альпинизма бесспорны и ими гордятся все, кто увлекался этим видом спорта независимо от того, где они проживают. Но опять таки, не надо 'тянуть одеяло на себя' - лучше обратиться к фактам, хотя главное не в месте проживания (в каком-то временном интервале - прим. ред.), а в самом В.П. Некрасове. А поэтому обратимся к некоторым фактам из его биографии, которые известны его товарищу по сборам альпинистов Вооруженных Сил СССР, да и многим питерским альпинистам. Вспомним некоторые сюжеты из его руководящей деятельности на этих сборах, правда с позиций юмора потому, что он был ему не чужд. Есть хорошее правило, которому придерживаются нормальные альпинисты во всем Мире - не добавляй трагедий, когда неизбежное случается.

Итак, - Некрасов Виктор Павлович (01.12.1928 года рождения) - инженер, окончил Ленинградский институт точной механики и оптики (ЛИТМО) в 1953. Позже майор Советской Армии. Может быть, он получил все же под конец 2-ую 'звездочку' на погоны или так и уволился в запас майором - сие за пределами нашего с ним общения. Вспомним прежде всего о том, что его имя осталось во многих маршрутах горовосхождений.

ФОТО 2: Кавголово, 1953: В. Некрасов после тренировки: Слева - Е. Мамлеева (МС с 1958, первая женщина в СССР, поднявшаяся на семитысячник), Г. Павлова (МС с 1958, будущая жена МС С. Саввона). Фото из архива Е. Мамлеевой, публикуется впервые.

Первым, пожалуй, следует считать маршрут Некрасова по стене Кюкюртлю-кол-баши - первый в истории сложный путь подъема на Эльбрус в 1957 г. в двойке с Г. Живлюком1/ (вот уж действительно - москви-чом) и тоже офицером СА, которого Виктор, да и все мы, называли Юрой.

Были затем и другие маршруты Некрасова, в том числе - на пик Энгельса, пик Революции, пик Комакадемии и другие вершины. По существу, именно ВП начал серьезно 'раскручивать' район ЮЗ Памира - см. в Ежегоднике 'Побежденные вершины' за 1965-1967 г.г. очерк 'Монументы над Пянджем'. В этом очерке ВП увлекательно и образно рассказал о деятель-ности сборной команды альпинистов ВС. Даны краткие характеристики наших товарищей, в т.ч. Саши Демченко. Становится яс-но, какими были отношения на сборах тогда и какова роль ВП, как создателя коллектива единомышленников. В этой очерке, кстати, коротко, но увлекательно описано восхож-дение ленинградцев на пик Энгельса по северной стене (под ру-ководством П. Буданова).

ФОТО 3: Баксан, 1959, собрались все ленинградцы: сидят - Б. Кораблин, В. Зискиндович, В. Некрасов, Л. Калужский, Б. Кашевник; стоят - Вик. Степанов, Д. Иванов, Б. Рылов.

Но ведь альпинизм, кстати, начинается со значка и человек формируется как альпинист на отрезке жизни от значка до 1-ого разряда включительно. А в этот период формирования, возмужания и самоутверждения Виктор учился в ЛИТМО, жил в Питере, ходил в горы с различными альпинистами, тоже из Питера (тогда еще - Ленинграда), а не с альпинистами ВС, в том числе ходил с Геной Дульневым, задолго до того, как он стал Г.Н. Дульневым - ректором ЛИТМО и обладателем всяких, разных зва-ний и регалий.

В.П. так хорошо запомнил район своих первых восхождений, что поделился своими воспоминаниями в очерке 'Гора великого зубра'2/. Кстати, в нём есть фотография Виктора, где он ведет свою группу в любимой шапочке, бодро и лихо. За ним следует Игорь Горячев, которому еще далеко до будущего полковника медслужбы и тем более почетного члена ассоциации урологов США. А замыкает всю эту 'компашку' бывший летчик-истребитель Женя Староселец. Это к слову, о том, с какими хорошими людьми ходил В.П. Некрасов. Он закончил курс наук ориентировочно в 1953 году, в те же годы встретился с Юрой Живлюком, стал ходить с ним в 'двойке' (но в первые годы и не только с ним), в составе сборов ВС СССР: 1953 г. - Домбай-Ульген по В стене; 1955 г. - Аксауты; Кара-Кая; 1956 г. - опять Домбай-Ульген и т.д. В 1955 г. Виктор стал МС, 1968 г. - МСМК, а в 1982 г. - заслуженным тренером СССР по альпинизму.

Можно долго перечислять и другие этапы альпинистской биографии ВП ибо она была обширной и всесторонней. Можно также вспомнить, как ему помогала жена - Люся Некрасова. Как украшал быт его сын - Костя Нек-расов, которого также опекала вся сборная ВС, но это уже личное. Или как он решал вопросы стратегии армейских альпинистов сов-местно с П.С. Рототаевым - старшим тренером наших сборов, посколь-ку и сам был тренером высокого класса. Но лучше обратимся к некоторым эпизодам, в которых имел место быть - юмор. Однако и повесть о Викторе Некрасове - однофамильце известного писателя и альпинисте - тоже должна быть.

Итак, пока - эпизоды:

В задуманной книге об альпинизме 'Особый мир', где предполагается посмотреть на альпинизм с улыбкой, есть описание одного выхода в горы в сезоне 1958 г. всех сборов ВС СССР на 20 дней, на котором ВП набирался тренерского опыта. Этот выход назван 'Эпопея Некрасова'. Вот некоторые фрагменты:

Главные действующие лица: команда мастеров и подмастерьев; команда 'чайников', т.е. альпинистов младших разрядов, в том числе и сам автор. Общее руководство осуществлял упомянутый ВП, которому дали соот-ветствующий 'карт-бланш'. Начспас - Жора Кандинашвили. Стартовый вес рюкзаков, неизвестно как у других, но у авто-ра - 48 кг. Женского пола не было и мы представляли сугубо мужской коллектив.

Базовый лагерь был намечен на Охотничьих ночевках на орографи-чески правом плече под ледником Ушба напротив вершины Мазери, но сначала следовало со всеми нашими рюкзаками пройти перевал Бечо, спуститься по Долре, повернуть на восток около коша, а за-тем вылезти к вечеру на место лагеря.

Судя по разнице в весе рюкзаков у мастеров и у нас, 'чайни-кам' было доверена почетная обязанность исполнять роль не шерпов, а почетных носильщиков. Это все объясняется так подробно, чтобы читатель сразу понял, почему мы 'сдохли' еще за-долго до 'куриной грудки' на перевале Бечо. Отряд развалился в лесу (кто помнит эту тропу в Юсеньги?) не доходя Северного приюта и каждый стал выживать в одиночку, уже не думая, как достать мастеров. А Виктор в передовых ря-дах с грустью смотрел как далеко позади кто-то очередной медленно и безнадежно выползал из леса и тут же плюхал свой рюкзак на ближайшую полку, а потом под ним плюхался сам. Потому что, поднять его снизу и надеть на плечи, было уже за пре-делами наших возможностей.

Признав молча свою первую (и последнюю) тактическую ошибку, ВП начал действовать. Для начала он объявил первую ночевку у подножья 'ку-риной грудки', а потом включил свое обаяние на полную мощ-ность и начал им воздействовать на проходящие мимо группы ту-ристов и, главное, туристок (!), которые намылились к морю. Воздейст-вовал он просто - плитка шоколада за 5 кг полезного груза в их рюкзаки с доставкой к южному кошу под Бечо. Кстати, обаять Виктору всегда была чем. Он не казался, не выглядел суперменом голливудского типа. Он был - мужчиной, русским мужиком в самом хорошем смысле, среднего роста, слегка коренастым, с ум-ным лицом, немногословным, сдержанным, но тонко чувствующим юмор и поэтому его улыбка многого стоила. Короче, бабникам он не был. Специально никогда и никого не обаял, а просто он всегда был уверен в себе и в товарищах, всегда сохранял достоинство и му-жественность. Так что дело было не в шоколадках и не в 5 кг груза.

А на место базового лагеря мы пришли на следующий день. И начали восходить, благо с этого места было - куда. Нашей группе планировались: Ушба, но малая, 2б; Чатын, но по За и Шхельда восточная по 3б. У мастеров и подмастерьев маршру-ты были, конечно, посложнее, на ту же Ушбу, и не только на неё. Но, как известно, человек предполагает, а Господь располагает. На спуске с Южной Ушбы 'по классике' улетел в рантклюфт Вацек Ружевский. 'По дороге' он несколько раз стукнулся о борта трещины и поэтому, когда был доставлен в базовый лагерь и там тихо сидел, то иногда как-то странно смотрел на нас и невпопад отве-чал.

Виктор о чем-то пошептался с начспасом и с напарниками и вместо оставшейся от плана Шхельды отправил нас под общим ру-ководством подполковника Добрынина в ущелье Квиш на Лакру (За) и Лейраг (3б). Причем, ВП ничего не сказал нам о своих дальней-ших планах. И мы ушли, но это уже другая история.

Из неформальных (и нештатных) событий и дел, которые запом-нились в том выходе, могут представить интерес те, которые прои-зошли либо были исполнены в связи с отсутствием женщин в на-шем боевом коллективе.

Во-первых, дело о голубых трикотажных кальсонах, как обязатель-ной для ношения в базовом лагере униформе.

Во-вторых, Положение о новом виде спорта с приложением всесо-юзного классификатора от 3-его разряда до МС СССР включительно и с правилами проведения соревнований преимущественно в условиях длительного пребывания в высокогорье, в труднодоступных местах и при отсутствии женщин. Ведущий и основной автор, а также разработчик - В.В. Ружевский (кодовое имя 'Ружьевский'). В процессе проведения 1-ых в истории соревнований один из участников, снедаемый чувством здорового честолюбия предложил в развитие этого вида спорта дополнить его художественным восп-роизведением своей фамилии не ртом, а другой частью тела и тут же продемонстрировал. Но поскольку в его фамилии было много звонких согласных, то он и преуспел. Другие не стали спо-рить и предложение тем самым отпало.

Ну, а насчет кальсон, то голубые трикотажные кальсоны были толь-ко у упомянутого Ружьевского, а также у Жоры Кандинашвили. Поэто-му после оглашения приказа на утреннем построении возникла про-блема, поскольку при отсутствии упомянутых кальсон запрещалось на-девать какую-либо другую одежду ниже пояса. В том числе и на-чальству. Выход был найден с помощью наших докторов.

Кальсоновладельцам был подсыпан в вечерний чай ноксирон (снотворное) и когда они утром проснулись, то увидели свои предметы одежды подвешен-ными на крючьях на стене, примерно 4б к/тр.

А насчет нового вида спорта? Это просто художественно исполняемый, многоканальный и желательно продолжительный звук, который может издавать мужчина после сытного обеда. Следует отметить, что ВП это безобразие не пресекал, так же как и другие безобразия, а просто занимал позицию пассивную, но доброжелательную.

Закончилась эпопея несколько неожиданно в лесочке на ближних подступах к Терсколу, когда мы после всех приключений возвраща-лись на турбазу. Нас остановил оглушительный и продолжительный женский вопль, а затем вылетел и его источник - Люся Некрасова, вся в слезах и в истерике. Из нечленораздельных причитаний мы все таки уяснили, что она каким-то образом и неизвестно от кого получила сведения о травме Вацека на Ушбе. Причем эти сведения обросли ужасными подробностями, в т.ч. мы с инте-ресом узнали, что погибли все (кроме нас), что она уже давно пытается организовать масштабные спасработы, но всем на все наплевать и т.д. А затем вернулись все и в полном порядке. Виктору, насколько я помню, тогда никто не сказал, как его пытались спасать, и может быть, зря не сказали. Почему ? Ясно, почему.

Во второй раз самое тесное взаимодействие с Виктором Не-красовым было в 1973 году, когда мы собрались на пик Комакадемии, причем ВП выступал в роли тренера-наблюдателя в группе под руководствами А.В. Гааса по маршруту Эльчибекова - Пьянкова ('золото' 1966 г.). Эта эпопея хорошо запомнилась. Вот несколько эпизодов.

В сезоне 1973 г. нам пришлось добираться до горы 'огородами' по разным причинам, в т.ч. из-за погодных условий. Наш маршрут: Ош - Сары-Таш - Дараут Курган - Гарм - Джиргиталь (или наоборот - уже не помню) - Калай-Хумб - Ванч - ледник РГО - перевал Кашал-Аяк - метеостанция на леднике Федченко - пик Комакадемии (траверс) - ледник Бивачный - метеостанция в урочище Ал-тын-Мазар - Дараут Курган - Ош.

Ехали на нескольких машинах и везли с собой топливо. Личный состав - на двух ГАЗ 66, на одну из которых меня Виктор посадил старшим, а водителем был маленький, но шустрый солдатик. Первый маленький эпизодик случился, когда проезжали ходом Дараут Курган, а я попросился остановиться у столовой на 5 минут и объяснил причину. Просто хотел увидеть заведующего этой столо-вой - Мухтара, поздороваться и пожелать ему чего-нибудь хорошего. А хотел, потому что 3 года назад заходил в эту столовую поз-дно ночью в поисках ночлега вместе с тренером и руководителем нашей питерской группы Артемом Варжапетяном на пути к пику Ленина.

Я был придан в эту группу Семеном Михайловичем Кершем для оказания посильной помощи, в том числе для участия в забросках, и для увеселения коллектива. Но на гору не собирался, поскольку еще не вылечился после довольно мощной прошлогодней травмы, до спор-тивной формы был весьма далек и не хотел обременять собой товарищей по сборам ВС. Ночь была без Луны, Мухтар сидел в столовой со своими собутыльниками, бородатыми, в огромных меховых шапках, но вроде бы без оружия. Все пили водку, запивая её кумысом и только кумысом. Он был зол на все и всех, в том числе на тех, приезжих, которые сдуру куда-то лезут, там погибают, портят ему жизнь и вообще... Для начала он предложил Артему убираться обратно в Питер. Когда тот отказался, потребовал продать ему женщин, которые были в нашей группе, в том числе Свету Вейзагер, за 50 баранов каждую. Когда Тёма опять воспротивился, Мухтар отказался предоставить нам место для ночлега и добавил, что женщин из палаток он и так украдет. Затем, окончательно разозлившись. Мухтар налил стакан водки и предложил Артему выпить. И тут наш шеф, тоже оконча-тельно, отказался. Возникла напряженная тишина. Цейтнот. И тогда я, который не собирался на гору, представившись заместителем Артема, сказал, что могу, если позволит уважаемый хозяин, выпить этот стакан. Тот сказал, что позволит, если я скажу, как его зовут. Я попросил подс-казку. Хозяин спросил, - видел ли я кино про собаку? Я взял этот чертов стакан, подошел к нему и сказал, - Здрав-ствуй, Мухтар! А дальше все было хорошо, если не считать почему-то сразу же слегка подпорченных отношений с Артемом. Но тут-то я не пережи-вал. Мы ночевали в доме на большой кипе шикарных ковров, дом этот под утро мне помогли найти по указанию Мухтара, ребя-та помогли доехать до базового лагеря 'Высотник' на поляне Ачик-таш.

И на гору я, в конце концов, тоже взошел, и последний анекдот рассказал на 7000 м, уже после вершины. Но это уже другая ис-тория.

В этот раз, то есть в 1973 г., к сожалению, мы с Мухтаром не встретились - он уехал в г. Ош за товаром, но его помощник долго меня не отпускал - боялся, что Мухтар его убьет, когда вернется, за то, что отпустил его друга, которого он 3 года ждал. Выручил Вик-тор, который, узнав эту историю, понял все правильно, меня не осу-дил (и даже, вроде, где-то позавидовал), но посоветовал меньше от-влекаться от главных задач экспедиции. Виктор, очевидно, не сов-сем понял, зачем я хотел видеть Мухтара. Следующий эпизод случился, когда нашу машину, уже после поворота к перевалу на Калаи-Хумб сбил местный бензовоз, который вел об-курившийся наркотиком таджик, почему-то очень не любивший русских. Нас вынесло за кювет, кабина врезалась в здоровенный сук кара-гача и её снесло. Все, кто сидел в кузове, попадали на пол, Виктор закрыл собой Люсю, которая сидела рядом, но его самого за-цепило, а также не только его. Игорь Бандуровский сгоряча бро-сился догонять этот бензовоз и требовал на ходу, чтобы ему дали автомат.

Потом мы сидели три дня на этом месте, на жаре, без тени, в окружении скорпионов, писали какие-то бумаги, как свидетели и по-терпевшие, ждали наших товарищей, которых отвезли в ближайшую больницу и с грустью думали о том, как все закончилось не начавшись. Но когда они вернулись, оказалось, что еще не все по-теряно, травмы незначительны и можно не только ехать дальше, но и идти на гору. И мы поехали дальше:

Перед началом спуска на автомашинах с перевала нам рассказали, о том, что это за спуск к Пянджу: 14 серпантинов, перепад 2200 метров, 12 из этих серпантинов нельзя проходить ходом и требуется включать заднюю передачу. А мой шустрый солдатик всячески пытался опровергнуть это ограничение и упорно шел на поворот даже там, где это было невозможно. Например, где на скале перед очередным поворотом ка-кой-то безымянный водила написал краской: 'Здесь Леня Брежнев поехал прямо'. Мы не долго ломали голову - причем здесь Генсек КПСС? Оказалось, что среди шоферского народа был его тезка и однофамилец, а фрагменты улетевшего в пропасть бензовоза, который он вел до этого поворота, часто попадались нам на глаза при даль-нейшем спуске.

Потом мы приехали в Ванч на встречу с очередным эпизодом. Ибо пресловутый ледник Медвежий опять взбунтовался и снес все 80 километров дороги до поворота к тем самым 'Копям царя Соломона', где добывают самый оптически чистый хрусталь и где с другой стороны заканчивается ледник РГО. А заодно ледник снес и посел-ковый аэропорт, от которого осталась только арка. С одной сто-роны арки было написано 'Хош омадед', а с другой 'Рохи сафед'. Вы, наверное, догадались, что это означает приветствие встречаемых и пожелание доброго пути провожаемым.

Виктор задумался всерьез. А мы пока что с разрешения местных жителей временно оккупировали роскошный вишневый садик, каждый облюбовал персональное вишневое деревце, постелил под ним свой пуховичок и начинал завтрак с очень спелых вишенок. Периодически мы ходили на территорию бывшего аэропорта, которая теперь годилась только под сортир, сопровождаемые дружественными пожеланиями 'Рохи сафед', а при возвращении, соответственно - 'Хош омадед'. Правда, Володя Чепига (или Женя Жижин? - уже забыл...) хо-дил в эти каменные дебри еще и как рыболов на берег реки Ванч и даже кого-то там ловил.

Как-то от безделья и с разрешения ВП мы решили коллективно съесть банку исландской селедки из запаса, который достали наши товарищи в Москве на каком-то складе. Ответственным за операцию открывания банок назначили Юру Гаврикова. Во-первых, как старшего по воинскому званию. А, во-вторых, ему часто в различных группах поручали хозяйственные функции. Юра ткнул в крышку ножом. Раздался взрыв, но не очень громкий, из банки вылетел абсолютно черный гейзер, затем он стабилизиро-вался, образовал черное облачко, которое стало расползаться по всему саду...

С такой вонью я, например, еще не встречался, даже во время войны. Это была сверхвонь. И мы, то есть весь состав сбора, сбежали за пределы радиуса поражения, естественно поручив убрать ис-точник заражения - Юре. Он, тоже естественно, сначала отказался, но после сурового приказа ВП вынужден был подчиниться. Правда, как ученый и специалист из бывшей 'Дзержинки', он предварительно рас-считал потребный путь и время для того чтобы добежать, схватить, доставить к месту захоронения (по ветру!) и изолировать от контакта с атмосферой. И при этом не дышать. А потом Виктор нашел выход (с экспедицией, а не с банкой!). Он за два пуховых мешка договорился с вертолетчиками снача-ла сделать заброску к метеостанции у ледника Федченко, в том числе бочку, набитую банками с едой, а затем, 2-ым рейсом, доставить нас к языку ледника РГО.

Все было сделано штатно, за исключением бочки. Нет, мы её потом наш-ли, но форма, которую приняла эта бочка, а также находящиеся в ней банки не поддавались описанию с помощью геометрических сим-волов и даже высшей математики. А Саша Демченко, когда сумел от-вернуть крышку, засунул руку внутрь, затем с трудом её вытащил, задумчиво поглядел на то, что 'предстало его взору' и не менее задумчиво сказал одно слово - 'Сёрево'... Повезло нам с зимовщиками на метеостанции. Повезло по-человечески! И также потому, что их оставалось к тому времени только трое из семи положенных по штату, а продукты были выданы на весь состав. В чем нас наглядно убедили зимовщики в процессе мини - экскурсии по складу, размещенному между внешней и внутренней стенами помещения станции. Кроме того, у них был большой запас книг, преимущественно приключенческих и детективов, а также много фильмов на 16 мм пленке. Некоторые из них мы успели посмотреть, уютно расположившись на спальниках в кают-компании и попивая венгерские компоты из 2-х литровых банок. А потом мы вышли на гору, предварительно повесив 3 веревки для выхода на контрфорс.

В первые дни подъема при каждом сеансе связи с товарищами, которые оставались на метеостанции, они обязательно в конце сеан-са сообщали последние сведения из очередного фильма, например:

- А Юзеф Шевчик невиновен. СК.

На что мы (рация была у меня) пытались уведомить коллектив метеостанции о состоянии и разви-тии 'стула' у Виктора. Но он быстро прекратил это безобразие. А потом нам стало уже не до шуток. Через 9 дней мы спустились на ледник Бивачный по новому пути, который возник как-то спонтанно согласно утверждению Саши Демченко о том, что 'все ручейки бегут вниз и нам надо туда же'. В конце концов, проплутав среди гигантских сераков ледника мы вышли на Пыльные ночевки, встретив по дороге Эдика Часова. Он наб-людал за питерской группой, которая покоряла пик ОГПУ - этакую Пти Дрю в масштабе 2:1.

Возникла возможность использовать их вертолет до Алтын-Мазара, а пока было время, Виктор, а также другие кандидаты в гималай-скую сборную, решили сгонять на другой борт ледника, чтобы заб-рать причитающиеся им пайки. Особенно - арбузы (!). Лагерь гималайцев был почти пустой, если не считать очень красивой и почти не одетой девушки, ослепительного парня в плавках, с потрясающе загорелой фигурой, который носил соответствующее имя - Джон (фа-милию уже забыл, вроде - Курицын) и маленькой группы пузатень-ких мужичков в спортивных костюмах с гордой надписью - СССР. Они пускали слюни, глядя на девицу, и очень переживали, когда Джон заходил к ней в гости, застегивал вход палатки, после чего она (палатка) начинала трястись и вибрировать, а заодно и пуза-тенькие мужички. По нашему мнению они относились к тем, кого назы-вают 'компетентные товарищи'.

К тому времени я потерял голос и очевидно поэтому, когда мы приземлились в Алтын-Мазаре. Виктор запретил мне выйти с одним из местных жителей, который был сотрудником метеостанции в этом урочище, на поиск мумиё в ущелье Балянд-Киик. Как утверждал этот Абориген - мумиё там навалом и ребята с Федченко подтверди-ли. Но для ВП главное было, во-первых, здоровье всех и каждого в группе, во-вторых, он догадывался еще перед выходом на гору, что у меня не все в порядке с этим делом, но пытаюсь скрыть, обузой вроде бы не был, но чем черт не шутит. Не пустил. Потом была 3-х дневная игра в преферанс в Даут-Кургане, где ВП показал себя как азартный игрок, а я подумал - как хорошо, что у нас было мало денег! Наконец, - финиш в Оше. Последний раз мы встречались тоже в Оше, а затем в Алае в 1974 г. Но о тех днях вспоминать не хочется, хотя забывать их нельзя - тогда погибла наша женская группа на пике Ленина. Было и еще кое-что, но это все уже сугубо личное.

Вот и все:

На следующий год руководство альпинизма СССР (некоторые из них) освободило меня от альпинизма. Горы, тем не менее, не бросил. Москвичи, проживавшие в Москве, как-то дружно поменяли адреса и телефоны. Виктор в Приэльбрусье (при мне, во всяком случае) бо-льше не появлялся. Слухи, которые до нас доходили из Москвы, - не радовали. И о том, что Виктор Павлович Некрасов умер 25 мая 1995 г. мы узнали тоже случайно, но это было не от бывших то-варищей по сборам ВС по альпинизму.

1/ Об этом восхождении в ежегоднике 'Побежденные вер-шины" за 1954-1957 г.г. есть очерк В. Некрасова: 'На Эльбрус по трудней-шему пути".

2/ 'Побежденные вершины' за 1970 - 1971 г.г. и фотографии Володи Чепиги.