|
|
|
|
|
|
| Альпинисты Северной Столицы |
|
ПОДЪЕМ НА ПЕРЕВАЛ КРЫЛЕНКО.
При нашем подъеме на перевал налетели облака. Порошит снежок. Чем выше, тем сильнее ветер и ниже температура.
На третий день после выхода из базового лагеря под дикое завывание ветра, в метель и двадцатиградусный мороз вышли на перевал. Ставим палатки и металлическими пилками вырезаем снежные кирпичики в фирне, твердом как камень. Сооружаем плотные и высокие стенки.
Благодаря этому палатки не продуваются, в них тепло. Уже под вечер в палатку к нам залетела перелетная птичка. В непогоду, видимо, и ей здесь очень несладко. Вспоминается, как на Кавказе при восхождении на вершину Коштан наша группа попала в грозовую непогоду. Палатка, в которой мы отсиживались сутки, расположена между двумя камнями с острыми верхами. Из-за резко выраженной неоднородности электрического поля над камнями возникли коронные разряды с характерным свечением в атмосфере. Наблюдаются обычно на мачта к в грозовую непогоду и называются огнями святого Эльмы. Но на Кавказе было намного теплее, уютнее. К утру, пожалев нас, метель стихла. В тумане снимаем палатки, надеваем шекельтоны, на них кошки и направляемся к восточному гребню, ведущему к вершине. Следуя совету, перед каждым шагом делаю по два вдоха и выдоха. Осторожно шагаю по снежной доске. Этот твердый уплотненный ветром наст лежит слоем над порошкообразным снегом и готов каждую минуту устремиться вниз. Гребень с пологими перепадами постепенно поднимается. Налетает резкий, пронзительный ветер, поднимая тучей порошистый снег. Весь гребень курится поземкой. Яростные порывы холодного ветра пытаются нас сбросить. Но трудности связаны не только с ветром, но и с влиянием высоты. Дышать очень трудно, не хватает кислорода. Нужно иметь крепкие нервы, чтобы не поддаться возникающему при этом гнетущему состоянию. К тому же еще и снег порошкообразен. Ноги проваливаются в нем по колено. Для восстановления дыхания часто приходится останавливаться.
Налетает резкий, пронзительный ветер, поднимая тучей порошистый снег. Весь гребень курится поземкой. Яростные порывы холодного ветра пытаются нас сбросить. Но трудности связаны не только с ветром, но и с влиянием высоты. Дышать очень трудно, не хватает кислорода. Нужно иметь крепкие нервы, чтобы не поддаться возникающему при этом гнетущему состоянию. К тому же еще и снег порошкообразен. Ноги проваливаются в нем по колено. Для восстановления дыхания часто приходится останавливаться. Немного давит в висках.
Только при огромном напряжении физических и моральных сил, желании и воле двигаюсь вперед. При каждом шаге делаю по два-три вдоха и выдоха, но и это дается очень тяжело. Но в природе нет плохой погоды, нужно только к ней суметь приноровиться. Сначала выбираю количество шагов, которые хочу пройти, чтобы полностью восстановить дыхание. Но неизвестно, что лучше, двигаться или стоять. На гребне разгуливает вольный, холодный высотный ветер. При остановке начинают мерзнуть ноги. Приходится выбирать среднее. Под вечер выглянувшее желанное солнышко вознаградило нас за труды и упорство. Впереди пик Ленина. При необыкновенной ясности неба открылась прекрасная и незабываемая картина: от нас вдаль уходит безбрежное море хребтов, увенчанных вечными снегами. На высоте 6300 метров запланирована ночевка. Ураганные ветры, возникающие временами, пытаются порвать и снести палатки. Нарезав небольшие снежные кирпичики, устанавливаем стены. Укладываемся на ночевку. В это время в одной из палаток внезапно загорелся примус. Общими усилиями этот пожар был быстро ликвидирован. Но вскоре после этого раздался характерный хлопок в палатке одесситов. Выбросив горящий примус, из нее выскочил и бросился в снег Мартыновский. Этот пожар был также потушен быстро. При нашей ночевке в Алайской долине с машины был украден ящик с примусами, приготовленными специально для восхождения. Вынуждены готовить на примусах, используемых на Кавказе. Утром завтракаем, одеваемся, собираем палатки.
Первые шаги, как всегда, самые трудные. Очень мешает свирепствующий штормовой ветер. Приходится все время преодолевать усталость и одышку. В такие моменты у тебя как бы две души. Одна тянет вперед, ты стремишься вверх, хочешь дойти до вершины. Другая душа тянет назад, к теплому климату с электричеством, газом, центральным отоплением. Возникает извечный вопрос к самому себе: а зачем принимать на себя эти бессмысленные лишения. Ведешь жесткую борьбу, направленную против собственной лени, против привычки жить в приятном городском комфорте. Весь день медленно и осторожно идем по гребню. Леденящий ветер несет в лицо колючую поземку. Проклиная все на свете, иду вперед. В сторону Алайской долины вдоль всего гребня нависают опасные для движения снежные гигантские карнизы, готовые в любой момент обрушиться вниз. На них и смотреть страшно. Памир поражает всегда всех исполинскими размерами. Гребень, поднимавшийся ранее постепенно, перед высотой 6600 метров становится все круче и круче. Проваливаясь по колено, выходим на очень крутую снежную стенку. Преодолев ее, приходим к месту последней предполагаемой ночевки. Здесь еще сильнее чувствуется высота. Очень много сил и времени занимает устройство бивуака. Под леденящим ветром крепим в глубоких выемках снега палатки, выкладываем снежные стенки. Усиленная работа вызывает одышку, головную боль. Готовим скромный ужин и залезаем в пуховые спальные мешки. На ночь кладу в рот таблетку лимонной кислоты. На этой высоте от недостатка кислорода трудно уснуть, вместо сна впадаю в небытие. На грудь давит тяжесть. Позавтракав, медленно одеваемся. Все время приходится восстанавливать дыхание. Сильно чувствуется высота. Оставив палатки, налегке и очень осторожноt .двигаемся дальше. Утро бледное. Метет. Яростные порывы холодного ветра опять пытаются сбросить нас, но мы упорно даем. Снег на гребне становится твердым. Помню последние метры перед вершиной. Их оказывается труднее пройти, чем на равнине десятки километров с тяжелейшим рюкзаком. Кажется, что все силы природы объединились против нас, горстки смельчаков, осмелившихся посягнуть на это царство безмолвия. Легкие отказываются работать. Чувствую, что задыхаюсь. Ведь атмосферное давление на вершине равно 290 миллиметрам ртутного столба против 760 над уровнем моря. Сердце, как молот, стучит в груди. Сознание затуманено.
«Как Сизиф, всю жизнь мы катим свои камни вверх, то есть самого себя, не достигая вершины, поскольку не может быть вершины в познании самого себя. Я не управляю своим телом, оно управляет мной. И это называется альпинизмом! Зачем ты здесь? Чтобы получить удовлетворение от борьбы с природой и с самим собой, или же ты сам приговорил себя к этим каторжным работам?» Месснер Р.
После восхождения эта внутренняя борьба с самим собой тускнеет. Она как бы забывается. И снова мечтаешь о восхождении. Ведь альпинизм - прежде всего труд, работа, требующая выдержки, терпения, максимальной самоотдачи. Это большинству людей кажется бессмысленным занятием, не дающим ни благ, ни популярности, ненужной тратой сил и средств. Оно не укладывается в рамки житейских расчетов.
«Альпинизм – это как болезнь, от которой, правда, становишься здоровым и духовно сильным. И еще одно, пожалуй, главное его качество – ты узнаешь себя до самых скрытых, неизвестных тебе самому глубин, видишь в себе то, что, как пел Высоцкий, «внизу не встретишь». В. Симоненко.
Этим альпинизм и привлекает всех в наш деловой рациональный век. Ведь жизнь – это всегда движение вперед и вверх не только к вершинам, но и к новым достижениям, которые никогда не бывают легкими. Экстремальные условия восхождения выявляют в каждом человеке его суть. Суровые будни помогают увидеть в истинном свете то, что по-настоящему ценно, а что лишь суета. Через трудности, через преодоление их ты идешь к вершине, к поставленной цели! Перед последним подъемом на вершину на высоте примерно 7000 метров сделан привал. Молча, без слов повалился в снег. А что же будет дальше? Как на войне, так и в горах в моменты наивысшего напряжения шутки помогают выживать. И как прекрасно, что в это время слышу голос Володи Островского, медленно и мерно, но громко говорящего «Да-а-а-а! Что-то сердечко у меня задешевило» Это как-то разрядило обстановку. Все оживились, взбодрились, почувствовав, что у всех одинаковое состояние. Послышались шуточки. Медленно идем дальше. Пара вдохов и выдохов, шаг вперед. Еще немножко, еще чуть-чуть!!! И вот, наконец, преодолев стоявшие перед нами трудности и опасности, мы на вершине! Около 12 часов семнадцатого августа 1962 года на седьмой день восхождения тридцать восемь альпинистов из разных городов Украины стоят у мемориальной мраморной доски, принесенной сюда уральцами. Вершину украсили знаменами Советского Союза и Украины. Видя, что мы на вершине и дальнейшее сопротивление бесполезно, погода успокаивается. Появляется желанное солнышко. Прозрачность воздуха поразительна. Открывается величественная картина белых, сверкающих, убегающих ломаными линиями в бесконечную даль цепей белоснежных вершин. На запад уходит снежное плато, ограниченное за исключением юга скалистой грядой. Ледовой подушкой виден вдали пик Дзержинского. Под нами спадающие на юг ледники Малая Саук-Дара и Большая Саук-Дара. Видна юго-восточная часть гор с озером Кара-Куль. Полностью очарованы незабываемой Царственной Красотой.
«Слова бессильны обрисовать красоту гор. Это непередаваемое величие и мощь, это пластика форм, постоянно меняющиеся краски, это вечное движение. А ты над всем этим». Рерих Н.
Усталость, ветер, низкая температура – ничто не отрывает от любования. Фотографируем окружающую нас панораму. Фотографируемся сами. Но тут на вершине Шалаеву, таблетками сбившему внизу ОРЗ, стало плохо. Свентицкая сделала ему укол, и его быстро спустили с вершины. Засветло добираемся до палаток. И что же видим: галки, собравшись около банок с консервами, нагло и усердно клювами пробивают жестяные крышки, дружно с аппетитом поедая содержимое в них. Переночевав, направляемся в базовый лагерь.
На леднике ручей, приветствуя нас, искрится и журчит прозрачной водой, которая так нужна нашему обезвоженному организму. Пьем ее очень осторожно. Любуемся играющим в солнечном свете огромным озером темно-зеленого цвета. Проходим мимо ледовых образований в виде кающихся монахов, рельефно выделяющихся безукоризненно белым цветом на фоне фиолетово-синего неба. Они возникают при выветривании и таянии фирнового снега. Сверкающие хребты очень красиво отражаются в очередном задумчивом озере. В районе морен, окрашенных в желтые и другие цвета, собираем цветные камешки. Они драгоценны как память о восхождении. Смотрю на гребень, который мы прошли, и не верится, что я был там. Как было тяжело! Вспомнилось, как при восхождении на вершину Белала-кая в Домбае налетела непогода. Метет снег, очень холодно. Глянул вниз и вижу, что по альплагерю гуляют участники в шортах. Как там тепло! А я стою на страховке и мерзну. И подумалось мне, а почему я здесь, а не на море, на берегу которого попиваю холодное молочко. Со стороны, правда, все человеческие испытания выглядят всегда драматичнее. Это поймет лишь тот, кто хоть раз испытал на себе действие высоты и сбивающий с ног ураганный ветер. Но подняться на вершину – это полдела, надо еще и удачно вернуться. Восхождения всегда достаточно богаты приключениями. Поэтому слово «ОСТОРОЖНОСТЬ» в горах всегда пишется самыми большими буквами. Очень часто опасность подстерегает именно во время спуска, когда остро чувствуется усталость, невольно ослабевает внимание. Горы безжалостно строги. В районе перевала Профсоюзов пытаемся отойти в сторону и сфотографировать группу после удачного восхождения, но тут же останавливаемся, услышав грозный окрик Моногарова. На перевале очень большое количество трещин, закрытых снегом. Ледник на нем обманчив, а снежные мосты не так уж и безобидны. Один шаг и можешь без песенки и музыки плачевно улететь в очень глубокую дыру. Позже узнаем, что на этом перевале провалились и погибли два грузинских альпиниста. Два дня спуска – и я с удовольствием сбрасываю рюкзак. Вечером грузины устраивают фейерверк в честь нашей победы. На все восхождение ушло всего 9 дней. Олейник Лина, Свентицкая Галя и Стрельникова Алла установили женский рекорд по массовости восхождений на вершины выше 7000 метров, а командой повторен рекорд, установленный в 1956 году советско-китайской экспедицией. Это восхождение было первой ласточкой, за которой последовали успешные высотные восхождения украинских альпинистов как на Памире, так и в Гималаях.
Погрузив на машины снаряжение, отправляемся в цивилизованный мир к теплу, к вкусной и горячей пище.
Окидываем прощальным взглядом покидаемые нами белоснежные вершины. Любуемся, как красиво и высоко в небе парят высокогорные птицы. Удивителен переход от сурового и холодного к теплому климату, к зеленой травке. Здесь легко дышится. Навсегда запомнилось приятное ощущение, которое у меня, одетого в теплую пуховку, возникло при погружении ног в теплую воду ручья, текущего с ледяных гор.
Прибыв в Ош, устремляемся в парикмахерские для удаления отросших бород и лишних волос. В парной бани долго с удовольствием стегаем друг друга вениками. Какое блаженство испытываем при этом после перенесенных невзгод. Демонстрируя свой нос, бурный восторг проявляет Драчук, обгоревший в загоревшейся – на гребне палатке одесситов. После удаления обгоревшей кожи он у него имеет цвет, как у младенца. Приведя себя в порядок, отдыхаем на лавочках, просматривая газеты. Вечером до ужина и банкета заслуженный мастер спорта, действительный член географического общества СССР В.И. Рацек наградил всех грамотами и нумерованными серебряными жетонами. На фоне южного неба и белоснежной вершины на небольшом серебряном значке рельефно изображен профиль В.И. Ленина. Получаю жетон под номером 278. На следующий день окунаемся в сказочный мир восточных привычек, уплетаем азиатские плов, манты, дыни, фрукты. Сдав общественное снаряжение, расстаемся сердечно до следующих встреч в горах. С обгоревшими носами, с засушенными эдельвейсами разлетаемся по своим зимним квартирам. Крут замкнулся. Впереди обычный образ жизни. Время не стирает мои ощущения и переживания. Смотрю на фотографии и не верю, что действительно было у меня это невероятное восхождение.
«Горы до предела обнажают душу, позволяя ей слиться с необъятным внешним миром. Человек, однажды побывавший в горах, стремится, как можно скорей возвратиться в это чудо». Овчаров В. Вспоминается удивительный и волшебный мир, в котором посчастливилось побывать. Это великолепие гор не забывается в буднях равнинной жизни. Понял я там, что смысл жизни заключается в самой жизни, в смысле каждого прожитого дня. «Жизнь длится лишь мгновение, сама по себе она - ничто. Ценность ее зависит от того, что удалось тебе сделать». Жан Жак Руссо. Прошло 45 лет. Произошли большие перемены и в нашей стране. 29 июля 2007 года с Г. Кошевым, В. Козявкиным, Ю. Карасем, Г. Свентицкой приезжаю в альплагерь «Эльбрус», находящийся уже в другом государстве. Встречаю В. Моногарова, М. Алексюка и А. Стрельникову. Моногаров в прошлом году отметил 80 летний юбилей на вершине Эльбруса. Стрельникова окончила Харьковский Авиационный Институт. Работая в КБ Антонова, установила ряд мировых рекордов полетов в составе женского экипажа Марины Савицкой, в мужском экипаже. Свои заметки по восхождению показал М. Алексюку. Предложил оформить их в виде книжки. И я решился. Из участников восхождения смогли приехать лишь шестеро. Часть ушла в мир иной, другие не смогли приехать. На празднование 60 летнего юбилея в альплагерь «Эльбрус» прибывают работавшие в нем ранее инструктора из Киева, Донецка, Днепропетровска, Крыма, Баку, Москвы, Тулы, Санкт-Петербурга. Происходят интересные встречи. Юбилейный праздник удался. После торжественной части все увидели замечательные кабардинские и балкарские танцы, услышали их песни. Банкет был устроен на свежем воздухе. Во главе стола сидели почетные ветераны кабардинцы-альпинисты Приэльбрусья, Моногаров В. Застолье прошло в дружеской и непринужденной обстановке. Этому способствовали теплые отношения, дух братства, доброжелательности, бескорыстия между ветеранами, собравшимися из разных городов и стран, хорошая погода. Вечером, как в былые времена в альпинистских лагерях, пели песни. Побродив по окрестностям лагеря, побывав на улыбке Шхельды, на леднике Кашка-Таш, на высоте 4000 метров вершины Эльбруса, уезжаю с Кошевым, Козявкиным и Овчаренко домой в Харьков. Так закончилось после длительного перерыва эта изумительная поездка в горы. Вдохнув свежий горный воздух, увидав с Эльбруса панораму горных хребтов Кавказа, понял, что в дальнейшем ничто уже не сможет больше удержать меня от таких поездок.
Но как же тебе рассказать, что такое горы? Гора – это небо, покрытое камнем и снегом. А в небе мороз неземной, неземная жара. И ветер такой, что нигде, кроме неба он не был.
И нет там ничего, ни золота, ни руд. Там только-то всего, что гребень слишком крут. И слышен сердца стук, и страшен снегопад. И очень дорог друг. И слишком близок ад. Ю. Визбор
Горы заставляют думать. Они словно созданы для мыслителей. Альпинизм не просто спорт, а целая философия, включающая в себе чуткость и мужество, познание цели нашей жизни, радость при достижении поставленной задачи. Человеку всегда было свойственно стремление к самоутверждению. Альпинизм – глубочайшая философия, целый мир человеческих взаимоотношений и единения с природой. Спортивная карьера здесь не является самоцелью. На восхождении человек всегда раскрывается до конца. Горы не могут сформировать характер, они только помогают развитию хороших задатков. Надо уметь легко расставаться с тем, что нужнее твоему другу. Уметь молча терпеливо ждать. Упорно трудиться и верить в удачу. Так здорово: уставать и волноваться, ждать и надеяться, встречать друзей сверху и самому уходить наверх. Закалять свою волю, очищаться от мелкой повседневной суеты. В этом и заключается наша соленая от пота и всегда неожиданно прекрасная жизнь в горах. Не так страшны морозы и кислородное голодание, как душевная скупость и сердечная глухота. Люди идут не только к горным вершинам, они идут навстречу друг другу: горы дарят друзей. Каждый совершает некое внутреннее восхождение к вершинам своего «я». С него словно слетает шелухой все наносное, показное. Восхождение высвечивает главное. Таинственная привлекательность гор – в их величии и красоте. Ощущая красоту, люди всегда будут стремиться к доброте и к правде. Соприкосновение человека с ней обогащает душу и сердце, является причиной непреодолимости влечения. Как только приходит весна, вспоминается мощная красота вершин, ледников и скал. Хочется приложить свои силы, познать самого себя, смысл человеческих ценностей. Снять стресс, накопленный за зиму. Но, приехав, остановись. Ведь горы неторопливы. Диалог с солнцем и ветром длится тысячелетиями. Как простодушный художник, они творят свою красоту прямо у тебя на глазах. Не торопись и ты, услышь их беседу. Почувствуй себя частицей природы: «...Конечно, восхищение и восторг всегда связаны с восхождением. При восхождении появляется непреодолимое желание как бы заглянуть за возносящиеся перед вами высоты. Когда же вы идете вниз, то в каждой уходящей вершине звенит какое-то «прости»! Поэтому-то так светло каждому не только самому идти на вершину, но хотя бы мысленно следовать этим путем восходящим». Н. Рерих.
Донгуз – Орун Марианна 2007 г. И в зимний вечер, и весной Они стеной стоят пред нами, Перебираю нити струн. Как образ верности в разлуке, Встает тогда передо мной Неизменимы временами, Король снегов Донгуз-Орун. В любви друг друга взяв за руки.
К нему прильнув, держась за руки А верность есть бесценный дар, Даря нам близости иллюзию, Не предадим его вовек! Обнялись две его подруги: Ведь он, как жизнь, от Бога дан, Балкария и Грузия. И только с ним – ты человек!
Стоит века в ледовой шляпе, Пройдут века, растают ледники, Роняя в пропасти лавины, Умолкнут звуки моих струн, А рядом с ним родная Накра - Но вечно будет с Накрой рядом Его вторая половина. Любимый мной Король снегов - Донгуз-Орун! | ||||||||||||||||||||||||||
|
