1943. Война. На склонах Эльбруса

Корольченко А.Ф., газета «Молот».

Подробно читайте в 13 томе.

Эльбрус – высочайший двуглавый исполин Кавказа. Высота его западной вершины 5.642 метра, восточная – на двадцать один метр ниже. «Мингитау» – «Высочайшая из тысяч» – называют гору балкарцы и карачаевцы. «Ошхомахл» – «Гора счастья» – именуют кабардинцы. «Шатгора» и «Цатыбердзонд» – уважительно называют осетины.

Примечания и пояснения редактора:

После падения Ростова (24июля 1942года) уже 15 августа 1942 г. передовые подразделения дивизии «Эдельвейс» генерала Ланца захватили Клухорский перевал в 36 км западнее Эльбруса. С 17 августа до 8 сентября им удалось оседлать несколько важных стратегических высот на участке от Эльбруса до перевала Умпырский. А на Клухорском и Санчарском направлениях гитлеровцы вышли на южные склоны горного хребта и продвинулись на 10-25 километров в Грузию. Создалась реальная угроза захвата Закавказья.

Передовой отряд из 99-го горно-стрелкового полка наступал вдоль Кубани. Его возглавлял капитан Хайнс Грот. Уроженец Баварии, он хорошо знал горы. Знал и эти кавказские места. Три года назад с паспортом инженера-горняка он побывал в Тырныаузе, где добывали редкостную руду молибдена, жил в поселке Терскол, поднимался к Эльбрусу, к знаменитому «Приюту 11». По возвращении представил в германский генштаб подробный отчет обо всем разведанном и изученном.

14 августа Грот повел отряд по маршруту (Черкесск - Карачаевск - река Кубань) и с запада к Эльбрусу.

А на Кавказе Лист – (Прим. ред. Фельдмаршал командующий группой армий «А») приказал установить германские флаги на Эльбрусе, чтобы внушить всему миру мысль о безусловной вечности фашизма.

15 августа отряд Грота достиг Эльбруса в районе перевала Хотю-тау. Высланная вперед разведка доложила, что советских солдат на перевале нет, можно беспрепятственно выдвигаться. Связавшись по рации с командиром дивизии, Грот доложил об успешном продвижении.

В это время на «Приюте 11»

 находились сотрудники высокогорной метеорологической станции, которые вели наблюдение за погодой. Они снизу получили приказ: немедленно уходить! И в этот момент увидели – немцы идут…

Фашисты шли с запада – со стороны перевала Хотю-тау. Различить их форму не представлялось возможным, но догадка подсказывала, что это немцы.

Немцев было немало. У каждого за спиной рюкзак, на груди автомат, шли уверенно, бодро. Рукава тужурок с эмблемой горного цветка эдельвейса засучены, на головах – тирольские шляпы с пером. Вместо сапог ботинки. «Альпинисты», – промелькнула догадка. И не ошибся. Дивизия «Эдельвейс» состояла из уроженцев горных районов Баварии и Тироля, прошедших специальную подготовку для боевых действий в горах.

Нетрудно было догадаться, что они направлялись к «Приюту 11». Построенное еще до войны, сооружение напоминало огромную, в три этажа, гондолу дирижабля. Обшитое листовым железом, оно являлось надежным укрытием от непогоды. До ближайшей вершины всего полдня пути.

Приблизившись к гостинице, гитлеровцы открыли по ней огонь из автоматов. Эхо далеко раскатилось в заоблачной выси, многократно отозвалось.

Наблюдая из укрытия, наши разведчики насчитали 120 прибывших егерей, минометы, горные пушки. Об этом они сообщили командованию в Терсколе, где находился штаб полка.

На следующий день к «Приюту 11» направили отряд, который вступил в не очень успешной для них бой против егерей. Вскоре к немцам подошло подкрепление, и они сделали безуспешную попытку спуститься в Баксанскую долину и там захватить выгодные рубежи.

А тем временем группа под командованием капитана Грота готовилась к восхождению на Эльбрус, чтобы выполнить приказ Листа: установить на вершинах флаги. Сделать это им удалось 21 августа.

Дополнение редактора:

Грот поднялся с группой альпинистов «Эдельвейса» на обе вершины Эльбруса, где ими были водружены флаги Германии, установлены эмблемы и вымпелы различных горнострелковых подразделений. Фашистские газеты писали: «На высшей точке Европы, вершине Эльбрус, развевается германский флаг, скоро он появится и на Казбеке. Покоренный Эльбрус венчает конец павшего Кавказа». Всех егерей, побывавших на вершине, которую намеревались назвать именем фюрера, наградили железными крестами и специальными жетонами с контурами горы и надписью «Пик Гитлера». Немного о них можно прочесть здесь.

По этому поводу в Германии поднялся великий шум. Нацистская пропаганда сделала «эдельвейсовцев» национальными героями. В журналах и газетах появились фотографии бородатого гауптмана Грота у штандарта третьего рейха и воткнутым в снег ледорубом. Заголовки вещали: «Мы – хозяева Европы! Кавказ покорен! На очереди нефтяной Баку, а потом Иран, Индия!».  Грот был награжден «Рыцарским крестом», его соучастники – «Железными крестами».

Однако немецкий военный исследователь генерал Типпельскирх оценил факт водружения знамен совсем невысоко. Он писал: «Это значительное достижение альпинизма не имело ни тактического, ни тем более стратегического значения».

В районе «Приюта 11» находилась минометная позиция. Оттуда обстреливался наш вьючный транспорт, доставлявший продовольствие и боеприпасы. Командир приказал расчету противотанкового ружья Табикбаева уничтожить эту огневую точку.

С наступлением темноты расчет выдвинулся в удобное место, занял огневую позицию, замаскировался. Утром немцы засуетились у миномета, приготовились стрелять. Но у нашего наводчика был меткий глаз. Бронебойная пуля угодила в цель. Немцы бросились к укрытию. Один из них попытался было снова приблизиться к миномету, но был убит.

11 сентября мы получили задачу выбить противника из базы «Новый кругозор» и «Приюта 11». Егеря находились наверху, в укрытиях, нам же пришлось наступать снизу, по глубокому снегу. Бой продолжался до полудня, и задачу мы не смогли выполнить. Помню, был ранен политрук Безискаев, боец Скрипка, убиты Чекменев и медсестра Ольга Орел. Эта девушка, будучи раненной, пересиливая боль, оказывала помощь другим. Вторая пуля оборвала ее жизнь. Откуда пришла в отряд Ольга Орел, я не знаю. Слышал только разговор, будто она – студентка Ленинградского мединститута. Она погибла геройски.

Наступившее в горах зимнее ненастье осложнило боевые действия, вынудило немецкие части перейти к обороне. Вызвав фельдмаршала Листа в ставку, Гитлер отстранил его от командования. «Это безрассудство – загнать в горы альпийские дивизии и обречь их на бездействие!» – упрекал Гитлер. – «Отныне руководить войсками на Кавказе буду я!».

К началу 1943 года обстановка для кавказской гитлеровской группировки стала катастрофической. Сокрушив на Волге 6-ю армию Паулюса, советские войска стремительно продвигались к Ростову, грозя «захлопнуть» спасительный выход из ловушки. Из Берлина последовала команда на отход 1-й танковой армии и 49-го горно-стрелкового корпуса к Ростову, а оттуда – на Миус. 17-й армии генерала Руоффа приказано было отходить к Новороссийску и на Тамань. Выполняя команду, егеря альпийских дивизий бежали из-под Эльбруса и кавказских перевалов.

Гусев Александр Михайлович1/ :

Со второй половины января и до февраля 1943 года я находился в Тбилиси в госпитале по поводу травмы, полученной во время неудачного приземления с парашютом. Позже оказалось, что у меня компрессионный перелом позвоночника. К счастью, без смещения. Но я стал чуть ниже ростом.

Однажды после полудня, лежа на больничной койке, я услышал в коридоре оживленные голоса. В палату, бережно поддерживая под руки молодую девушку – дежурного врача, вошли Кельс, Смирнов и Кудинов. Она пыталась убедить посетителей, что время сейчас не приемное, но поддалась обаянию бравых военных в альпинистской форме.

Друзья возбужденно рассказали мне, что получен приказ штаба фронта. И они принесли этот документ с собой. Группе альпинистов – участникам обороны Главного Кавказского хребта – поручено снять фашистские вымпелы с вершин Эльбруса и установить на них государственные флаги Советского Союза.

Мы, альпинисты, мечтали об этом еще с августа прошлого года, когда гитлеровцам удалось подняться на вершины Эльбруса. Наконец наша мечта сбывалась.

К группе были прикомандированы представитель политуправления старший лейтенант В.Д. Лубенец и фронтовой кинооператор инженер-капитан Н.А. Петросов.

Не было с нами только Николая Гусака. Он находился в это время в Сванетии и формировал там из состава альпинистов 242-й горнострелковой дивизии вторую группу отряда, которая должна была, перейдя через хребет, присоединиться к нам в Баксанском ущелье или на «Приюте 11».

К 10 февраля команда из 20 человек сосредоточилась на «Приюте 11».

Здесь, на «Приюте», все группы объединились в отряд. Нас было 20: политрук Е.А. Белецкий, инженер-капитан Н.А. Петросов, старшие лейтенанты В.Д. Лубенец и Б.В. Грачев, лейтенанты Н.А. Гусак, Н.П. Персиянинов, Л.Г. Коротаева, Е.В. Смирнов, Л.П. Кельс, Г.К. Сулаквелидзе, Н.П. Маринец, А.В. Багров и А.И. Грязнов, младшие лейтенанты А.И. Сидоренко, Г.В. Одноблюдов и А.А. Немчинов, рядовые В.П. Кухтин, братья Габриэль и Бекну Хергиани и я.

Погода выдалась неблагоприятной: валил снег, бушевала метель. Подъем к вершинам в такие дни опасен. Однако приказ надо выполнять.

Для штурма вершин я разделил отряд на две группы. Первую в составе шести человек 13 февраля в 2 часа 30 минут повели на западную вершину Н. Гусак и замполит Е. Белецкий. Наши товарищи скоро исчезли в сером хаосе бурана.

О том восхождении позже А. Гусев вспоминал: «В нормальную погоду группа сильных альпинистов может дойти от «Приюта» до вершины за 8-10 часов. Прошло более 15 часов, а ушедшие все еще не возвращались.

«Надо идти на помощь!» – решили мы.

Формируем спасательный отряд, быстро собираемся в путь. Но куда направиться? Где искать пропавших? Неожиданно мы услышали крик дежурившего в укрытии под скалой альпиниста. Выбежали из дома.

Из серой мглы один за другим появились: Н. Гусак, Е. Белецкий, Габриэлль и Бесну Хергиани, Е. Смирнов, А. Сидоренко. Они еле шли, шатаясь от усталости. Мы подхватили ребят и чуть ли не на руках внесли в здание. Здесь они швырнули на пол обрывки фашистских военных флагов... Вместо них ребята установили на вершине советский флаг.

Гусев Александр Михайлович – рассказывал:

Восхождение оказалось очень трудным. Видимость почти все время была менее 10 метров. Альпинисты ориентировались лишь по направлению юго-западного ветра, который очень устойчив здесь в это время года. Если идешь на вершину правильно, он должен обдувать левую щеку. Такой ориентир в непогоду, пожалуй, надежнее компаса.

Ветер бешено трепал на вершине привязанный к ферме триангуляционного знака растерзанный фашистский флаг. Наши альпинисты сорвали его и установили красный флаг. Затем они оставили в камнях записку о своем восхождении и направились вниз.

Пурга еще бушевала, но сообщение об освобождении Ростова от гитлеровцев заставило начать поход второй группы к восточной вершине 17 февраля.

На седловине у хижины

 они неожиданно увидели вмерзшие в лед и снег тела немцев. Все в альпийской форме, из 99-го полка. Того самого полка, в котором числился капитан Грот. Позже установили, что среди погибших был и он, «герой» – эдельвейсович. В сентябре он с отрядом находился на седловине Эльбруса, когда появился советский самолет. Обстреляв фашистов, летчик сбросил фугасные бомбы. Взорвавшись, бомбы вызвали огромную снежную лавину. Она-то всех и погребла.

Гусев – продолжал:

Половина дела была сделана. Теперь предстояло сделать то же самое на восточной вершине.

Нам надо было подняться над «Приютом» еще на 1.400 м. На вершине же, как мы понимали, мороз мог превышать  -50 градусов. Такая обстановка заставляла серьезно позаботиться об одежде. Тулупы были тяжеловаты для восхождения, но зато надежно защищали и от холода и от ветра. Маски на шерстяных шлемах, надетых под армейские шапки-ушанки, должны были предохранить от обморожения лица. На ногах у всех были валенки. Кстати, в валенках мы поднимались на вершину Эльбруса и с Корзуном во время нашего первого восхождения.

17 февраля я (Гусев) повел 14 человек на восточную вершину Эльбруса. Замполитом у меня был В.Д. Лубенец. В рюкзаке у него хранился флаг, который предстояло установить на вершине.

Вышли мы ночью. Закрыв большую часть звездного неба, над нами нависла громада Эльбруса. Путь держали на Полярную звезду – она стоит почти над самой вершиной.

Наступал рассвет. Сначала вершина стала как бы прозрачной, будто ее осветил внутренний свет. Затем заалела, потом превратилась в оранжевую. А когда совсем рассвело, Эльбрус заблестел зеркально отполированными ледяными склонами. Даже острые «кошки» порой скользили по нему, как по стеклу. На крутых местах шли серпантином: то левым, то правым боком к вершине. Долго двигаться одним «галсом» было невозможно: «кошки» на неподшитых валенках начинали сползать набок. Идти становилось все опасней, а останавливаться нельзя – мороз усилился, замерзнешь.

Но, как бы там ни было, мы уже прошли скалы «Приюта Пастухова» (4.800 м). Многих стало клонить ко сну – это проявлялись признаки горной болезни. Однако останавливаться нельзя, хотя на этом участке горная болезнь особенно ощутима.

Вышли мы налегке, только у Петросова кинокамера, штатив да еще запас кинопленки. Он новичок в горах, а потому мы несем его груз по очереди. Кроме того, силы нашего оператора надо беречь: на вершине он должен снимать все события. Да и теперь Петросов пытается снимать  отдельные этапы восхождения, а это очень нелегко в такой обстановке. Меня удивляет его упорство и выносливость. Сейчас каждое лишнее движение в тягость, а он выходит из строя цепочки на веревке, чтобы не сорваться, и снимает, замерзая и задыхаясь. Г.С. Петросов не хуже нас понимает, что поход, в котором и он принимает участие, – событие историческое, и каждый кадр будет уникальным.

На вершинной площадке гуляют снежные вихри, но видимость отсюда – до самого горизонта, а на юго-западе – до Черного моря. У геодезического пункта мы выдернули изо льда обломки древка с обрывками фашистского флага и установили алый стяг Родины.

 Прогремел салют из наганов и пистолетов. А Петросов снимает, снимает, снимает...

Чувство огромной радости охватило всех нас. Флаг водружен! Победа! Мы ощущали это с огромной силой. И ощущение было удивительно ярким. Такое бывает только раз в жизни!..

Спускались с заходом на седловину, так было безопаснее: люди устали, а склоны там более коротки и пологи. У хижины на седловине увидели двух мертвых егерей. Они замерзли, причем один из них имел ранение. Видимо, хижину обстреливали с самолета. Как же высоко в горы поднялась война – выше 5.500 метров!

Спуск прошел благополучно.

И вот мы в объятиях друзей. А над нами

сияет, освещенный солнцем, великий, ослепительно чистый Эльбрус, на вершинах которого развеваются алые стяги нашей любимой страны. На следующий день мы спустились вниз.

Подробней читайте в 5 томе статью А.М. Гусев «Бои на перевалах Кавказа».

Или книгу А.М. Гусева «Эльбрус в огне», М., Воениздат, 1980.

Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет...

Примечание редактора:

20 марта все герои легендарного восхождения были награждены орденами и медалями. А руководителю – командиру А.М. Гусеву было присвоено звание «Заслуженного мастера спорта».

В 50-тые годы с вершины Эльбруса была снята записка Гусева А.М. от 13.02.1943