|
|
|
|
|
|
| Альпинисты Северной Столицы |
|
Г.Г. Андреев, Д.А. Медведева
К 100-летию со дня рождения Александров Александр Данилович (04.08.1912-27.07.1999). Крупнейший геометр XX века, основатель Ленинградской геометрической школы. Академик АН СССР. Мастер спорта СССР по альпинизму.
Он рвется в бой, он любит брать преграды Он видит цель, манящую вдали, Не требуя у неба звезд в награду И лучших наслаждений у земли. И век ему с душой не будет сладу, Куда бы поиски не привели… И.В.Гете «Фауст», Мефистофель
Александров А.Д. родился в дер. Волынь, Рязанской губернии в родовом поместье, но с раннего детства жил в Петербурге, где его отец и мать преподавали в гимназии (до 1917 года именовавшейся гимназией Оболенской, затем переименованной в 16-ую единую трудовую школу). Кроме Александра в семье были еще две дочери: Вера (1910-1989, доктор биологических наук, основатель отечественной геоботаники1/ и Мария (1914-2000) кандидат психологических наук, доцент ЛГУ).
Отец, Даниил Александрович Александров (1879-1942), происходил из старинного дворянского рода, учился на естественном отделении Петербургского университета, за участие в студенческих волнениях исключался из университета, но все же смог успешно его закончить.
Мать, Елизавета Иосифовна Бартошевич (1888-1984), происходила из польского дворянского рода, окончила Педагогический институт.
При Советской власти отец стал директором 16-ой средней школы, был членом Петроградского Совета, а мать – преподавателем биологии, избиралась членом Ленинградского Совета. В 1930 году по причине беспартийности отец был отстранен от должности директора школы. В дальнейшем преподавал в школе и в Педагогическом институте. Отец умер от голода в 1942 году в блокадном Ленинграде, мать же весной 1942 года была эвакуирована к сыну в Казань. В 1928 г. Александр заканчивает среднюю школу, но для поступления в университет еще молод.
Потому год ему пришлось проучиться в художественной школе. Всю последующую жизнь Александров считал, что потерял этот год даром. В 1929 г. – поступил на физический факультет ЛГУ, который окончил экстерном за 4 года по специальности теоретическая физика.
Дипломную работу «Вычисление энергии двухвалентного атома по методу Фока» защитил на «отлично», но от рекомендации его в аспирантуру отказался, сказав: «…я не могу поручиться, что я всегда буду делать то, что полагается». В результате получил нагоняй, но и два комплимента от своих учителей. Один от В.А. Фока (выдающийся физик-теоретик, академик АН СССР): «Вы слишком порядочный человек», а другой от Б.Н. Делоне (математик, член-корреспондент АН СССР): «Александр Данилович, Вы слишком не карьерист».
В это время его руководителем был Владимир Александрович Фок. А.Д. сделал несколько работ по физике и даже написал книгу по квантовой механике (к сожалению, она не была опубликована). В те же студенческие годы А.Д. начал посещать семинар Б.Н. Делоне по геометрической кристаллографии и сделал свои первые научные исследования по геометрии. Влияние Делоне на людей, соприкасающихся с ним, было сильным. Невозможно было устоять перед обаянием этого талантливого математика, замечательного учителя, одного из первых покорителей вершин Кавказа и организатора секции альпинизма в Советском Союзе, знатока и ценителя классической музыки. Свои первые исследования по кристаллографии, а затем по выпуклым многогранникам и выпуклым поверхностям А.Д. начал по благословению Делоне2/. В 30-е годы А.Д., следуя его примеру, увлекся альпинизмом, а позже стал мастером спорта. Одновременно работал в ГОИ, а после окончания ЛГУ – научным сотрудником Физического института при ЛГУ. К 1933-1934 гг. относятся его первые опубликованные научные работы по математике и физике. В 1933 г. одновременно с обучением в университете он начал работать – сначала (декабрь 1930-1932 гг.) в Государственном оптическом институте (ГОИ) в качестве научно-технического сотрудника, а потом (1932-1933) в теоретическом отделе Физического института университета.
В 1933 г. его зачисляют ассистентом математико-механического факультета ЛГУ. Вскоре Александров защитил две блестящих диссертации: кандидатскую в 1935 г. (в 23 года) и докторскую в 1937 г. (в 25 лет) – на тему «Теория смешанных объемов Минковского». В 1935 г., после защиты кандидатской диссертации по математике, его назначают и.о. профессора ЛГУ. В 1937-1938 гг. он работал и.о. профессора Педагогического института им. Покровского. В октябре 1938 года его основным местом работы стал Математический институт АН СССР (МИАН), его Ленинградское отделение. Параллельно, по совместительству, А.Д. исполняет обязанности профессора в ЛГУ, а после возвращения из эвакуации становится полным профессором университета. 1937 г. – женился на Марианне Леонидовне Георг, 1916 г.р., коренной ленинградке, студентке физического факультета, которая впоследствии, работая в Радиевом институте АН СССР, защитила кандидатскую диссертацию по ядерной физике.
У них родились двое детей: дочь Дарья (1948 г.р.), сейчас Медведева – научный сотрудник РАН и сын Даниил (1957 г.р.), – социолог, исследователь образования и научных сетей, профессор и замдиректора ГУ-ВШЭ (Государственный Университет – Высшая школа Экономики) в Санкт-Петербурге.
1938-1953 гг. – старший научный сотрудник Ленинградского отделения Математического института им. Стеклова АН СССР (ЛОМИ). В 1941 г. – несмотря на поданное заявление в военкомат о приёме в горные войска на Кавказ, был оставлен в тыловом резерве и в ноябре 1941 г. А.Д. вместе с семьей и рядом других сотрудников Академии наук был эвакуирован в Казань. Семья вернулась в Ленинград осенью 1944. В 1942 г. за научные работы по геометрии «Существование выпуклого многогранника и выпуклой поверхности с заданной метрикой» и «Внутренняя геометрия произвольной выпуклой поверхности», опубликованные в 1941 он получил первую государственную награду – Сталинскую премию 2-й степени. Может показаться, что эти работы далеки от насущных потребностей военного времени, однако, при проектировании быстроходных танков или подводных лодок, требуются именно такие поверхности-обводы объектов. Эти и последующие работы 40-х годов по теории выпуклых поверхностей, изложенные в его монографии «Внутренняя геометрия выпуклых поверхностей» (Москва, 1948 г.) вознесли Александрова на вершины Математического Олимпа и принесли ему всемирную известность. Он получает престижную международную премию им. Лобачевского3/. В конце 40-х годов начинает работать его семинар по геометрии, который привлекает талантливую молодежь. Начинает формироваться Ленинградская геометрическая школа. А.Д. не ограничивается работой в области одной математики и общением только с математиками. Его интересует жизнь во всех ее проявлениях. Он полон желания активно бороться со злом и ложью, которые начали наступление уже и на далекие от политики науки – физику и математику. Для этого он штудирует социальные науки, овладевает искусством полемики с оппонентами, предававшими анафеме сначала генетику, потом современные разделы теоретической физики и топологии, затем кибернетику и прочие «буржуазные лженауки». Он был одним из тех, кто сумел умно и хитро направить поток разгрома математики в русло защиты интересов отечественной математики от Запада, умаляющего наши заслуги. В результате появилась книга: «Современные методы математики, ее содержание, методы и значение», вышедшая сначала мизерным тиражом «Для служебного пользования», а потом востребованная учеными всего мира и напечатанная у нас (1956) и несколько раз за рубежом. Написанная ведущими учеными нашей страны, она воспринимается как глубокий, всесторонний обзор достижений русских ученых за большой промежуток времени. Еще больше выпадов делалось против физики. Статьи, объявлявшие теорию относительности и квантовую механику «несоветскими, идеалистическими учениями», печатались в главных газетах и журналах страны и могли послужить «руководством к наступлению». Александр Данилович и В.А. Фок защищали физику и физиков, как могли. Но, по-видимому, спасло физику и математику от разгрома, в основном, желание Сталина иметь атомную бомбу. Ее создатели, талантливые физики, объяснили Сталину и Берии, что надо не громить, а всячески помочь физикам и математикам жить и работать на благо Родины. В 1942 г. А.Д. избрали председателем месткома МИАНа в Казани, а после возвращения из эвакуации в Ленинграде. 1944-1951 гг. А.Д. – председатель месткома ЛОМИ, что в военные и послевоенные годы было далеко не формальной работой. 1944-1952 гг. А.Д. работает профессором Педагогического института им. А.И. Герцена (Ленинград), а затем и профессором ЛГУ, причем в 1945 он утвержден в ученом звании профессора по кафедре «Геометрия», а в 1946 (в 34 года) – избран членом-корреспондентом АН СССР. Молодого перспективного учёного, с активной общественной позицией, которому не исполнилось ещё и 35 лет, не могли не заметить администрация и партийное руководство университета и города. Его стали активно продвигать по административной и общественной линии. В 1949 г. он принят в кандидаты, а в 1951 – в члены КПСС. И, наконец, в 1952 г. – его назначают ректором ЛГУ. Это, пожалуй, самый молодой (40 лет) ректор и не только ЛГУ. А.Д. ринулся в ректорскую работу со всей присущей ему страстностью. За 12 лет пребывания на этом посту (1952-1964) он смог сделать многое для «очищения» университета. Он открыл двери талантливой молодежи. На первое место Александров ставил не анкетные данные или комсомольско-партийный стаж, а способности человека к избираемой им профессии. Он бился за эти принципы, отстаивая право на работу в университете способным людям. Это дорого ему стоило. Александров не уставал расплачиваться за важные дела всем тем, что имел. Защищал видных ученых, подвергавшихся тем или иным гонениям. Вместо благодарности А.Д. «схлопотал» несколько партийных выговоров и, в конце концов, вынужден был уйти из университета. И это несмотря на то, что в 1953-1954 гг. он был депутатом Ленсовета, в 1956-1959 гг. членом Ленинградского обкома партии, а в 1959-1963 гг. – депутатом Верховного Совета РСФСР. Годы ректорства А.Д. – это годы его личного расцвета. С одной стороны, он не только не покидает математику, но и покоряет еще одну из ее вершин, объединенную под принятым теперь названием «Принцип максимума Александрова». Часть его замечательных результатов будет глубоко понята лишь спустя четверть века. Она является одним из краеугольных камней в построении теории разрешимости для полностью нелинейных уравнений эллиптического, а потом и параболического типов. При построении теории вязкостных решений будут востребованы эти и более ранние результаты А.Д. по выпуклым функциям. С другой стороны, А.Д. управляет жизнью огромного разношерстного университетского сообщества. Он вникает во все, обогащаясь знаниями в разнообразных науках. Он часто выступает с лекциями и докладами. Организует диспуты и участвует в дискуссиях со студентами и преподавателями по многим животрепещущим проблемам. Нередко выезжает за границу и еще чаще принимает знаменитых гостей у себя, в университете. Здесь он принимает знаменитых генетиков Англии и они аплодируют Александрову, защитившему генетику и генетиков. В 1963 г. Александрову присвоено звание «Заслуженного деятеля науки и техники РСФСР». Такой большой, можно сказать уникальный набор административных, общественных и партийных постов и должностей, бесспорно, создавал большие возможности для продвижения университетских учебных, хозяйственных и спортивных планов. Именно в этот период ему удалось организовать несколько альпинистских и научно-спортивных экспедиций. Но, с другой стороны, эти посты накладывали на него жесткие ограничения и огромную ответственность за всё, что происходило в университете и вокруг него. А.Д. вспоминал: «Когда я был назначен ректором со мной разговаривали в Обкоме партии и в ЦК КП в отделе науки, я говорил, что назначение слишком серьезное, и я не могу отказываться, но у меня есть три недостатка. Во-первых, я никогда прежде не занимал ни какого административного поста, не считая одного месяца, когда я был руководителем спортивной экспедиции; во-вторых – у меня есть идеи; в-третьих – я могу спорить с начальством. «А какие идеи?» – спрашивали. Я отвечал, что Университет – это профессора, настоящие, а иначе – это просто вывеска. С этой идеей согласились». Надо сказать, что А.Д. возглавил Университет в трудные для науки годы. В университете развивались не совпадавшие с официальной идеологией генетика, социология, математическая экономика и другие научные направления. Александров, по мере сил, отстаивал университетскую науку и профессуру. Он всегда был доброжелателен и открыт для студентов. Блестящий лектор, он читал лекции не только на матмехе. Уже в наше время Л.А. Вербицкая, президент СПбГУ, с восторгом говорила о нём: «…Математик, читающий курс философии! Вообще, какой философ возьмет на себя такую смелость, в такие времена, читать этот курс, а А.Д. мог, и мог потому, что он действительно глубоко понимал то, о чем говорил». В Англии его принимали не только как математика, но и как переводчика сонетов Шекспира.
Он был со студентами на диспутах, митингах, в аудиториях и общежитиях, на слаломном склоне и Скалах. При нём интенсивно развивался университетский альпинизм. В общем, он явно не вписывался в стандартный облик тогдашнего чиновника, и это не могло пройти без конфликтов с системой власти. В 1962 г. Александров пригласил Л.Н. Гумилева – выдающегося ученого, которого преследовали, в географо-экономический институт ЛГУ. За отказ поддержать Лысенко и издание первого учебника по генетике Александров получил строгий партийный выговор. В заключительном слове на собрании в Смольном Н.С. Хрущев кричал: «Как так ректор приказа не выполняет? За это с работы снимают, из партии исключают, в военное время расстреливают, когда приказ не выполняют!». К слову сказать, в 1999 г., после образования нового государства – РФ, А.Д., вместе с группой выдающихся биологов, был удостоен правительственной награды за спасение российской генетики. Но в те времена его обвиняли одновременно и за поддержку генетики и за пробелы в моральном воспитании студентов. А.Д. вспоминал: «…Зимой 1963-1964 гг. на вечере на юрфаке произошла драка, в которой участвовали студенты – негры, и произошло это, по-видимому, из-за большого количества выпитого вина. Проректор по иностранным делам подписал два требования на приобретение вина для буфета, и под влиянием выпивки произошла драка. Это обсуждалось на Бюро Горкома под председательством Г.И. Попова. Теперь я понимаю, что я вызвал ярость Попова своим поведением – я сохранял чувство собственного достоинства, а надо было покаяться. Так мне объяснил потом секретарь парткома Университета. Я сказал: «В России принято на праздниках вино». На Обкоме решили проректора по иностранным делам уволить, ректору и декану юрфака объявить выговор. «В разговоре с секретарем Обкома Толстиковым я сказал, что за драки и хулиганства негров мы ответим, а за генетику – никогда, это наука». Вероятно, партийному руководству было слишком хлопотно работать с молодым и энергичным ученым-администратором. Не исключено, что некоторые из партийных руководителей считали за благо избавиться от такого подопечного, у него к этому времени было уже три партийных «строгача». «После этого неприятного заседания мне было сказано, что в следующий раз ректор будет снят с работы. Я поехал в Москву и подал заявление об уходе. У меня его не приняли. Тогда я принял приглашение Лаврентьева и уехал работать в Новосибирск. Я бы все равно слетел из-за чешских событий 68 года». С М.А. Лаврентьевым А.Д. связывало важнейшее событие в истории отечественной науки, когда группе ученых в конце сороковых годов пришлось спасать математику от судьбы постигшей генетику. А.Д. много сил и времени потратил на то, чтобы добиться расширения университета. Он мечтал получить для него всю территорию квартала, в котором находится главное здание университета. Основным камнем преткновения оказалась военная Академия Тыла и Транспорта, занимающая огромную часть квартала и одно из самых длинных зданий старого Петербурга. А.Д. обращался с увещеваниями и просьбами и в Ленинграде, и в Москве. Иногда казалось, что цель почти достигнута. Но тут разразились Венгерские события и связанные с ними выступления студентов и аресты. «Загремел» Револьт Пименов, ученик А.Д., обвиненный в организации подпольной партии студентов и желании свергнуть существующий режим. «Большой дом» (КГБ и МВД) снова навис над университетом всей своей громадой. В строительстве университетского комплекса на Голодае также было отказано. И в какой-то злополучный день Александру Даниловичу предлагают «не шуметь и убираться со всем университетом подальше». Стало ясно, что планы провалились и надо выбирать из всех возможных зол меньшее. А.Д. выбрал Петергоф, так как главный архитектор города Каменский заверил его, что метро и прочее строительство города пойдет в сторону Петергофа. Скрепя сердце, А.Д. пришлось отступить от своего плана обогатить город новым университетским комплексом, расположив его на Васильевском острове. Последним большим делом А.Д. было начало строительства Петергофского комплекса зданий, которое было завершено уже после него. Не реализованы и другие замыслы, а сверху сыпались выговоры. Пришлось покинуть родной город. В 1964 г. Александр Данилович уехал из Питера в Новосибирск, где был избран академиком АН СССР. Его дальнейшая деятельность на 20 с лишним лет была связана с Новосибирском, где он активно включился в работу в новом коллективе, несмотря на то, что последствия его прошлых конфликтов с политической системой отрицательно влияли на некоторые стороны жизни, требовавшие решений в центральных органах власти. 1964-1986 гг. – он старший научный сотрудник (с 1967 г. заведующий отделом математических проблем естествознания) Института математики СО АН СССР. 1965-1966 гг. – он отказывается от должности ректора НГУ, но общественный темперамент не дает сосредоточиться только на математике, и его избирают секретарём парткома Новосибирского университета, правда, ненадолго.
Профессором Новосибирского университета он работает до 1984. Всё, казалось бы, идет хорошо. Он продолжает ходить в горы, теперь уже с новосибирскими альпинистами.
Начинает читать открытые лекции по истории науки, этике, философии в переполненных аудиториях. В своем отделе Института математики СОАН собирает ярких ученых, не устраивающих партийные и академические власти, все чаще вмешивается в довольно авторитарную систему руководства Академгородком, становится «невыездным». В 1972 г. – 60-летие Александра Даниловича торжественно отмечается в Ленинграде
К середине 1970-х годов А.Д. начинают преследовать тяжелые травмы и болезни: на горных лыжах он разрывает на ноге ахиллесово сухожилие и повреждает плечо, затем его укусил энцефалитный клещ, что не было вовремя обнаружено, тяжело болит поврежденная ранее в горах нога. Все это вместе чуть не сделало его инвалидом, но могучий организм, а главное – характер победили. Здоровье его улучшилось, он снова начал работать, особо много внимания он уделял школе и написанию для нее учебников по геометрии. Время от времени А.Д. приезжает в Ленинград, читает лекции в университете студентам и будущим учителям в Пединституте им. Герцена. Но возвращение А.Д. в Питер блокирует Обком партии, да и кое-кем из людей, ставших влиятельными в Университете и Академии. В 1972 и 1975 гг. удается редкий отдых с дочерью.
В 1975 г. его избирают членом старейшей Итальянской национальной академии «Сорока», основанной в 1782 г. Однако выехать в Италию, также как и в Швейцарию, на конференцию в его честь, он смог только в 90-х годах уже из нового государства. К периоду 70-х годов относятся изменения в его личной жизни. 10 марта 1978 в Новосибирске развелся с супругой – Александровой (Георг) Марианной Леонидовной, с которой прожил 41 год (Георг с 1972 жила в Ленинграде). В 1980 г. женился на Светлане Михайловне Владимировой (в девичестве Богачева), которая работала в ЛГУ ассистентом на кафедре геометрии.
Наконец, после многих усилий его друзей, удается вернуть его в родной город. В апреле 1986 г. он зачислен заведующим лабораторией геометрии и топологии ЛОМИ. С 1988 г. становится советником при директоре ЛОМИ, принимает участие в работе института и как член административного Совета института. Продолжает работать над учебниками, несколько раз выезжает за границу. Избран в Общественный Совет ленинградского правозащитного общества «Мемориал». 1986-1989 гг. – председатель Математической секции Ученого методологического совета при Министерстве просвещения России (Москва). 1988-1999 гг. – Советник при дирекции ЛОМИ Санкт-Петербургского отделения Математического института им. В.А. Стеклова РАН. 1991 г. – награжден Золотой медалью им. Л. Эйлера РАН, за фундаментальный вклад в развитие математики. 1994 г. – избран соросовским профессором за выдающиеся вклады в мировую науку и образование (Фонд Со́роса – международная благотворительная организация, учрежденная финансистом и филантропом Джорджем Соросом – американский финансист, инвестор). 1997 г. – избран Почетным членом Московского Математического Общества за выдающийся вклад в развитие мировой математики. Основные научные достижения Александрова относятся к геометрии поверхностей, где он создал методы изучения метрических свойств фигур, породившие новый объект исследования – нерегулярные метрические многообразия, более общие, нежели римановы пространства. Эти методы существенно расширили область геометрических исследований и привели к решению ряда классических проблем теории поверхностей, а также нашли важные применения в теории дифференциальных уравнений и теории упругих оболочек. Он является основоположником хроногеометрии, а также автором оригинальных трудов по основаниям теории относительности, философии науки и создателем замечательных учебников по геометрии для средней школы. Так называемые «Пространства Александрова» изучают во всех математических аудиториях мира, публикуются новые монографии и статьи в развитие его идей. Вклад Александрова в математику проходил под девизом «Назад – к Евклиду». Сам он отмечал, что «пафос современной математики в том, что происходит возврат к грекам». Пионерские работы Александрова обогатили геометрию методами теории меры и функционального анализа. А.Д. развил синтетический подход к дифференциальной геометрии. В частности, создание внутренней геометрии нерегулярных поверхностей. Он разработал наглядный метод разрезывания и склеивания. Этот метод позволил Александрову решить многие экстремальные задачи теории многообразий ограниченной кривизны. Александров построил теорию метрических пространств с односторонними ограничениями на кривизну. Возник естественный известный класс метрических пространств, обобщающих римановы пространства в том смысле, что в них осмыслено центральное для римановой геометрии понятие кривизны. Эта область получила название «геометрия Александрова», она по сей день активно развивается. В работах Александрова также получила развитие теория смешанных объёмов выпуклых тел. Он доказал фундаментальные теоремы о выпуклых многогранниках и предложил новый синтетический метод доказательства теорем существования. Им написан ряд монографий, множество научных статей, учебники для школ и ВУЗов. Он писал также публицистические статьи, воспоминания об учёных и философские эссе о моральной ценности науки. А.Д. Александровым создана большая научная школа. Он награждён ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫМИ НАГРАДАМИ: Орден Ленина (1961); Ордена Трудового Красного Знамени (1953,1957,1975,1990 гг.); Орден Дружбы народов (1982); Орден Почета (1999); Медали «За оборону Ленинграда» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» (1945 г.). В память о А.Д. Александрове проходят международные математические конференции. Четвертая геометрическая конференция, посвященная столетию А.Д. Александрова, в августе 2012 в Международном математическом институте им. Эйлера и ПОМИ РАН. Она была посвящена новым исследованиям в геометрии, в том числе новым работам в русле Ленинградской геометрической школы – Школы Александрова, которую теперь называют Русской геометрией. В Конференции принимали участие крупнейшие геометры России, ближнего и дальнего зарубежья, в том числе ученики А.Д. Александрова.
Его бюст установлен в главном здании СПбГУ (12 коллегий), мемориальная доска на здании Математического института в Академгородке в Новосибирске, по решению математического отделения РАН и Ученого совета СПбГУ должна быть установлена мемориальная доска и названа улица в его честь в Санкт-Петербурге.
Следует особо подчеркнуть, что Александр Данилович при всей своей занятости и огромном общении с множеством людей, идя на определенный риск – очередной партийный выговор и даже на увольнение с поста ректора ЛГУ, оказал помощь и поддержку двум в будущем гениальным людям. Он почувствовал в них искру Божью…! – Гумилева Л.Н. преследовали, арестовывали, гноили в лагерях…
Но в 1962 г. А.Д. пригласил его в Научно-исследовательский географо-экономический институт ЛГУ (НИГЭИ) при географическом факультете. Подробней читайте статью «К 100-летию со дня рождения Лева Николаевича Гумилёва». – Перельмана Г.Я., который уже в 80-х годах был крупным математиком, но его преследовали и не давали расти. Причина – он был евреем…!!! А.Д. это не смутило и осенью 1987 г. Гриша стал его последним аспирантом, удостоившимся этой чести при Ленинградском отделении Института им. Стеклова.
Официально Перельман числился в лаборатории Бураго. Никто тогда не знал, что это было лучшее время и место для математика, начинающего научную карьеру. Григорий Перельман – математический гений, выдающийся математик-нонконформист (протестант). В 2006 г. Г. Перельман доказал гипотезу Пуанкаре – «задача тысячелетий», результаты которой, были получены на основе подходов и методов геометрической школы Александрова. За решение гипотезы американский Институт Клэя назначил премию в миллион долларов. Гипотеза Пуанкаре́ является одной из наиболее известных задач топологии. Она даёт достаточное условие того, что пространство является трёхмерной сферой с точностью до деформации. Перельман – человек, поразивший математический мир своим геометрическим видением и удививший человечество нравственной чистотой и бескорыстием – он отказался от премии…!
Хроника альпинистской жизни А.Д.: 1932 г. – совершает первое восхождение на Суфруджу (Кавказ). 1933 г. – первовосхождение на Малый Домбай и Большую Хатипару по новому пути. 1934 г. – инструктор альпинизма; в том же году в составе университетской группы (6 человек) совершает восхождение на Суган (Кавказ). 1936 г. – с В. Ивановым совершает первовосхождение на Голдор (на Кавказе в Дигории). Об этом лете А.Д. Александров писал: «Я вспоминаю лето 1936 особенно потому, что оно было пропитано свободой». Можно предположить, что иногда этой свободы ему не хватало. 1937 г. – с И. Чашниковым совершает первовосхождение на вершину Чотчи, а с К. Пискаревым осуществляет подъем на Бу-Ульген по западной стене (одно из первых стенных восхождений советского альпинизма). Восхождения 1937 поставили Александрова в ряд сильнейших альпинистов Ленинграда. 1940 г. – участвует в рекордном траверсе двух вершин Ушбы в группе с В. Будановым (рук.), А. Громовым и М. Потаповой. Этим траверсом Александров завершает выполнение мастерского норматива, но из-за войны звание было присвоено только в 1949. 1941 г. – во время ВОВ, когда был объявлен набор в горные войска на Кавказ, подал заявление в военкомат (как альпинист с большим кавказским опытом), но получил отказ, потому что нужен был Родине в другом качестве. 1946 г. (и несколько последующих лет) – совершает восхождения, работает инструктором в а/л «Алибек». 1949 г. – 15 апреля ФА утвердила его в звании МС СССР. 1950 г. – участвуя в траверсе массива Светгар, подтвердил звание МС СССР. 1958 г. – по инициативе Александрова были организованы научно-спортивные экспедиции к легендарной пещере Мата-таш и по поискам «снежного человека». 1960 г. – пик Советских Профсоюзов, 4б (6470 м, ЮЗ Памир).
1960-1968 гг. – принимал участие в научно-спортивных экспедициях ЛГУ на Памире. 1961 г. – пик Николадзе (6250 м, ЮЗ Памир).
1962 г. – первовосхождение на безымянный пик «6222» (ЮЗ Памир), которому по его предложению было дано имя «Пик Ленинградского Университета» (пик ЛГУ). 1964 г. – в. Эрцог (Кавказ), 4а к/тр. (Александров А.Д., И. Куркалов, А. Карасёв, В. Пестов). 1964 г. – Александр Данилович был вынужден уехать из Питера, и ещё несколько лет присоединяется к ленинградской университетской сборной, хотя не совершает значительных восхождений, делит с друзьями высокогорный быт, создавая необыкновенную, прекрасную атмосферу дружелюбия и благотворно влияя на ход экспедиций. 1968 г. – с группой ЛГУ выезжает на Памир в район ущ. Байгашки (на ЮВ от пика Ленина) и совершает первовосхождение с Громовым А.Г. (тренером ЛГУ), а вершину назвали «Сизифов труд».
Была сплошная сыпуха – «шаг вверх, два шага назад»… 1972 г. – в день своего шестидесятилетия А.Д. в одиночку совершает восхождение на безымянный пик в Фанских горах.
1982 г. – после десятилетнего перерыва, в год своего 70-летнего юбилея, не считаясь с последствиями перенесенного энцефалита и слаломных травм, несмотря на возрождения КСП а/л «Ала-Арча» (Тянь-Шань), поднялся в двойке с К. Толстовым на пик Панфилова.
Вот как отвечал А.Д. Александров на вопрос – зачем ходят в горы: «…В альпинизме мне нравится решать сложные задачки: как найти простой путь на трудную вершину, как проложить маршрут в лабиринте ледовых трещин. Кроме того, в горах собираются те, кто мне интересен: рабочие, музыканты, врачи – мне очень уютно в таком неформальном коллективе. И такое общество – факт моей жизни. Спорт интересен для меня тем, что заставляет преодолевать себя, а тем самым помогает полнее проявить свою личность. Поэтому, конечно, спорт (альпинизм) – явление духовное. Он важен не для чего-то, а и сам по себе – как любовь, как творчество».
ВОСПОМИНАНИЯ ОБ АЛЬПИНИЗМЕ Александров А.Д. «Воспоминания об альпинизме» в Сб. Вопросы физического воспитания студентов: СПб, Изд. СПбГУ, 1996, с. 128-131. «Как возникал и складывался в самом начале альпинизм в нашем университете (ЛГУ) в начале 30-х годов, я не знаю. Я вошел в него в 1936 г., включившись в группу из 6 человек, собиравшуюся совершить восхождение на одну снежную вершину в Балкарии (Суган) второй степени трудности, так что все участники уже должны были иметь некоторый опыт, хотя бы восхождения первой степени. Я сам занимался альпинизмом до этого уже 4 года, работал инструктором одну смену в альплагере. Гора эта расположена не в Главном Кавказском хребте. Мы дошли до нее с ишаками из Нальчика и благополучно поднялись на вершину. Только награды за восхождение, кроме самого сознания успеха, нам не досталось: вида с вершины не было – все кругом было закрыто облаками. Вернувшись в Нальчик, мы вдвоем со Славой (В.Б. Ивановым) перебрались в другой район, где сделали два восхождения из альплагеря. Потом я побывал еще в двух местах Кавказа и, наконец, в самом начале сентября соединились с Ивановым во Владикавказе и еще с двумя студентами. Когда они уехали по каким-то делам и опоздали к сроку, мы с Ивановым отправились в горы к цели восхождения – к вершине Голдор, еще никем не взятой (крайней восточной в том же гребне, где на западе находится Суган). Проехав на грузовике до долины, ведущей к горам, мы пошли уже по ней пешком. Перед главным хребтом долина поворачивала на запад вдоль бокового хребта, где-то справа на северной стороне должен был стоять Голдор. Встречая иногда одного-двух пастухов, мы спрашивали: «Где Голдор?». Нам отвечали: «Дальше». Наконец, справа из-за склона показалась острая, скальная вершина. Это и был Голдор. Поднявшись к его основанию по травянистым склонам и осыпи, мы заночевали на скалах. Утром внизу на осыпи показался медведь. Полюбовавшись им, гикнули. Он повернулся и пошел прыжками вверх по осыпи, поднялся на гребень, огляделся и исчез за гребнем. Погода испортилась. Предыдущие дни сияло солнце, а тут с утра по небу тянулись высокие, но серые плотные облака – верный признак, что погода портится основательно. Однако мы поднялись и, оставив рюкзаки, вышли на скалы к вершине. Скалы были крутые, трудные, но прочные и вполне проходимые без особых ухищрений. Через несколько часов мы достигли вершины. Она оказалась настолько крутой, что на ней негде было встать вдвоем. Но на небольшой полочке я приметил маленькую коробку: ее оставили немцы, поднявшиеся на вершину раньше. Такое разочарование! (Хотя нам досталось первое советское восхождение, как оно оценивалось в то время). Когда мы стали спускаться, начался снегопад, все усиливавшийся. Дошло до того, что приходилось разгребать снег, чтобы ухватиться рукой за скалу. К вечеру мы спустились и уже в темноте вышли на травяной склон и попали «в гости» к пастухам. У них и ночевали. На следующий день, спустившись в долину, мы нашли сарай, в котором через день к нам присоединились оставшиеся товарищи. Но погода не исправлялась. Прождав два дня, пришлось возвращаться. Я вспоминаю то лето 1936 г. особенно потому, что оно было, мягко сказано, пронизано свободой. Она ярче всего чувствовалась в нашем с Ивановым походе на Голдор. В следующем 1937 г. был организован альплагерь (спортивного общества «Наука») в районе Теберды, на так называемой «Русской поляне», в котором главное место занимал университет. Этот же лагерь действовал в 1938 г., затем в 1939 г. и 1940 г. лагерь был в других местах. Никаких стеснений свободы, кроме тех, которые диктовались соображениями безопасности, не было, а материальная поддержка, оказываемая профсоюзом, давала возможность малоимущим студентам и аспирантам успешно заниматься альпинизмом. Участники лагеря и инструктора образовывали дружные, веселые компании. Альпинизм по сути своей требует товарищества: на восхождении его участники доверяют друг другу свою безопасность и при возможном или случившемся несчастье идут на помощь без разговоров. Этот дух альпинизма я попытался позже, в 1949 г., выразить в стихах «Гимна альпинистов». В то время в альплагере оказался композитор Л.К. Книппер, автор замечательной песни «Полюшко-поле». Он обсуждал со мной идею положить мой гимн на музыку. Выдающийся композитор чувствовал дух моих стихов. Но, как он говорил, мешало строение стиха с лишней строчкой в середине. Позже я написал другой вариант последней строфы: Вперед, друзья, на штурм вершин высоких! Зовут нас горы дикой красотой: Леса, ущелья, горные потоки, С вершины вид в бескрайности далекий, Бивак в палатке на скале крутой.
Вперед, друзья, на штурм вершин высоких! Пускай препятствия навстречу скалят пасть, Пусть скалы круты, трещины глубоки, Пусть ожидает шторм в горах жестокий, Вперед к победе и не отступать.
Вперед, друзья, на штурм вершин высоких! А если где-нибудь несчастие грозит Или кто-либо не вернется к сроку, Готовы все помочь одной волной широкой, Ведь наша дружба крепче, чем гранит.
Вперед, друзья, на штурм вершин высоких! Пусть каждый в жизни будет альпинист. Трудом настойчивым, опережая сроки, Мы всей страной идем дорогою широкой К вершинам величайшим - в коммунизм! «…Важная особенность альпинизма, – говорит далее Александров, – заключается, во-первых, в том, что он включает человека в, так сказать, тесное общение с дикой прекрасной природой, открывая ему красоты и особое содержание, каких нет в других условиях. Горы можно любить, но они открываются лишь тому, кто восходит. Во-вторых, альпинизм связывает людей, участвующих в восхождениях… Так и во всем главный принцип: любовь и понимание, обращенные на людей и дело, которому служишь». И продолжает: «…Я вам любезно разъясняю: альпинизм – это свободное увлечение свободных людей, а вовсе не религия. Не религия и не профессия. У-вле-че-ние! Я ясно выражаюсь? Один – инженер, другой – математик, другой – ювелирных дел мастер – это и есть наши профессии. Но не альпинизм! Мы здесь собрались только потому, что любим горы. Нам интересно – и мы собрались! Это, надеюсь, понятно? И медленно, без прежней запальчивости, заканчивает: – Однако математика для меня еще интереснее! И потому я – математик, увлеченный альпинизмом, а не наоборот. Зимой же я, как известно, занимаюсь геометрией, а не закалкой. Для меня альпинизм – не работа. И он не должен стать работой!… Я ясно выражаюсь? Но не зовите себя альпинистом! Называйтесь спасателем, верхолазом, хоть альпийским стрелком, только не альпинистом! Так или иначе, у нас были общие цели, в конечном счете – коммунистическое общество. Теперь же каждому выдвигается цель: думать о себе, о семье и ради того «греби под себя», «рви». Но в альпинизме, как он был в советское время, главное было в единстве, во взаимопомощи. Не снисхождение, благотворительность и милосердие, а единство (взаимосвязь при восхождении, на спасательных работах), естественное, как дыхание. Теперь сплошь и рядом говорят о тех годах, представляя их только в зловещих тонах, чуть ли не как каторгу, как сплошной ужас и страх. Но это неправда. Мы ходили в горы и пели песни у костров свободно и без страха, не считая, конечно, необходимого страха перед опасностями гор. Так было до войны и после нее. Важная особенность альпинизма заключается, во-первых, в том, что он включает человека в, так сказать, тесное общение с дикой прекрасной природой, открывая ему красоты и особое содержание, каких нет в других условиях. Горы можно любить, но они открываются лишь тому, кто восходит. Во-вторых, альпинизм связывает людей, участвующих в восхождениях, как я об этом уже сказал. В альплагерях 1937 и 1938 гг., я сошелся с Андреем Григорьевичем Громовым – человеком по-своему замечательным. В 1940 г. В.А. Буданов, М.М. Потапова, А.Г. Громов и я совершили траверс Ушбы (т.е. последовательное прохождение ее обеих вершин) – горы, замечательной по красоте и трудности восхождения. В те годы этот траверс оценивался как рекордное восхождение. При подъеме на Северную Ушбу я шел в связке с Громовым, и мы поочередно пробивали ступени в ее снежном гребне. Война разделила нас, но года через три после войны мы встретились снова, нас связала дружба. Он был преподавателем на кафедре физической культуры университета, был старше меня и был более опытным и более сильным альпинистом. Он был чужд спортивного тщеславия. Он любил горы». Став в 1952 г. ректором университета, я не оставил альпинизм и по-прежнему каждое лето отправлялся в горы, в альплагерь, а потом в альпинистские экспедиции на Памир. Первой была экспедиция 1960 г. с целью восхождения на пик Революции высотой почти 7000 м (6996 м), расположенного в самом центре Памира (это восхождение было бы для меня слишком трудным, я участвовал только в восхождении на вершину (6440 м) вблизи пика Революции (прим. ред.: пик Советских Профсоюзов). Начальником экспедиции был А.Г. Громов, но сам он в восхождении уже не участвовал, оставаясь в базовом лагере. Громов пользовался безусловным уважением, авторитетом и самым добрым отношением. Он не командовал, можно даже сказать, не приказывал. Но все, что он говорил, выполнялось, хотя «подчиненные» были людьми самостоятельными, с характерами. Постоянные участники экспедиций любили его, называли в просторечии «Бабай» (что по-тюркски – «дядя»). Тайна его влияния, его власти состояла в его доброжелательности, в стремлении к справедливости – он служил делу с пониманием, бескорыстно, без заботы о собственной выгоде. Так и во всем главный принцип: любовь и понимание, обращенные на людей и дело, которому служишь».
###
Юношеская спортивная травма, лишившая А.Д. бинокулярного зрения, значительно усложняла ему жизнь на горной тропе, но не могла заставить отступить. И, конечно, он никогда не оставлял без помощи терпящих бедствие, как иногда поступают участники современных коммерческих восхождений. Можно сказать, ему повезло в том, что он не ходил в горы во времена коммерческой эпохи в альпинизме, а жил в горах в бескорыстную, беззаботную эпоху Советского альпинизма. Но именно с советским государством, с его идеологией, с его ограничениями были связаны многие проблемы А.Д. Александрова в обыденной жизни, в его научной и административной деятельности. Распад страны, удручающее положение, в котором оказались наука и образование, воспринимаются им как личное несчастье. Он много раз выступал публично и в печати по этому поводу, критиковал «демократов», в частности из числа универсантов Новая власть унаследует у советского строя именно то, что А.Д. более всего в нём не переносил – циничное отношение к отдельному человеку. И в этом контексте провозглашенная ориентация на «права человека» будет им воспринята как лицемерие. Он будет искать единомышленников, заинтересуется Радикальной партией, апеллирующей к Ганди. А.Д. тяжело переживает попрание социалистических идеалов и ценностей новой перестроечной властью, материальное обнищание большей части населения, отъезд большого числа ученых, что приводит к разрушению научных школ и научных коллективов. Гневно осуждал и огульное очернение всего, что сделано за годы советской власти, всего, без разделения лиц и дел. Распад Советского Союза был воспринят А.Д. с болью. Постепенно болезни взяли свое. Александров лег на операцию в академическую больницу, заверенный тем, что там есть хорошее оборудование и молодой врач, обученный новой технике оперирования. К огромному сожалению, обещания не оправдались, техника в недостаточно опытных руках не сработала, и А.Д., после четырех месяцев страданий скончался 27 июля 1999 года. Покоится Александр Данилович на Богословском кладбище.
Идеи Александрова противостоят рациональному эгоизму, абстрактному объективизму и мистическому догматизму. Гуманизация науки как вектор её развития – важнейший компонент воззрений Александрова на будущее науки и общества. Современность нуждается в универсальной человечности Александрова. Александров ушел из жизни русским патриотом, сторонником социалистического выбора, непримиримым врагом разрушителей СССР, твердым сторонником левой патриотической оппозиции.
Александр Данилович Александров за годы своей 87-летней жизни оставил о себе память не только как выдающийся ученый и спортсмен, но и как беззаветный борец за право каждого человека жить по правде, по понятиям своей совести. У Пабло Неруды есть гениальные строчки:
Среди созвездий, в темноте Вселенной Звезда-маяк восходит над Землею. Уж если быть звездой – то путеводной, Горящей, нужной, спорящей со мглою…
Александров и был такой звездой. Такой звездой он и останется навсегда. Потому что путеводные звезды не гаснут.
Литература: 1. «Академик Александр Данилович Александров. Воспоминания. Публикации. Материалы», 400 стр. + 64 стр. фотографий. М., Наука. 2006.
2. «Троицкий вариант»: 3. Материалы к юбилею, размещенные в Сибирских электронных математических известиях http://semr.math.nsc.ru/cont.html. 4. Фотографии из архива Д.А. Медведевой и Г.Г. Андреева.
Редакторы Пестов В.Н., Морозова Е.В. и Попова И.А. . 1/ Александрова Вера Даниловна (1910-1989) – Геоботаник, тундровед, крупнейший знаток растительности Арктики. Окончила аспирантуру Арктического науч.-исслед. ин-та. Главным для её оставалась проблема зональности растительного покрова высокоширотной Арктики. Автор более 100 науч. работ 2/ Делоне Борис Николаевич (1890-1980) – Математик, член-корреспондент АН СССР (1929). 1922-1935 – профессор ЛГУ. Мастер альпинизма – 1934. 1930 – организовал горную секцию Ленинградского ОПТЭ. 1935 – разработал существующую до сих пор классификацию маршрутов на вершины до 5 к/тр. 3/ Лобачевский Николай Иванович был первым геометром России в XIX веке. Александров А.Д. стал первым геометром России в XX веке.
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
