Альпинисты Северной Столицы

Трагедия на п. Победы в 1961 г. (группа Медзмариашвили)

Сайт «Горы Кыргызстана» – http://kyrgyzmount.narod.ru/index.html

Погибли (3 человека): Габлиани Илья (Илико) Нестерович, Кухианидзе Теймураз Максимович, Медзмариашвили Джумбер Александрович.

Экспедиция 1961 г . была не столь мощной, но ставила перед собой большую задачу: траверс всего массива Победы с запада на восток. Проводил экспедицию грузинский альпинистский клуб имени Алеши Джапаридзе.

Грузинские товарищи решили выполнить ту задачу, которую им не позволили спасательные работы на северном гребне в 1959 г . Кроме известных альпинистов из Тбилиси и Кутаиси в состав экспедиции были включены сильнейшие горовосходители среднего и младшего поколения из Сванетии.

Помня наши совместные восхождения на Памире, грузинские товарищи предложили принять участие в экспедиции и мне (Кузьмину К.К.). Возглавил экспедицию Отар Гигинейшвили, пользующийся большим авторитетом, как в Тбилиси, так и в Кутаиси и Сванетии.

Разведчики прошлых лет определили наиболее удобный и короткий путь выхода на западное плечо пика Победы со стороны ледника Дикого, поэтому базовый лагерь экспедиции был разбит на этом леднике.

В первый, акклиматизационный поход вышли 8 августа. Снега на леднике и особенно на гребне очень много. Там, где в прошлом году за одни день поднимались почти на 1000 м , мы проходили максимум 200 м , разгребая лавинными лопатами перед собой траншею. А снег все шел и шел. Хорошо, что маршрут идет по гребню и лавины здесь не угрожают. Так, продвигаясь по гребню, откапываем просторные пещеры, оставляем в них запас снаряжения и продуктов и спускаемся в базовый лагерь. В это же время другая группа делает заброску под перевал Чон-Торен.

13 августа все группы вернулись в базовый лагерь. Выход на траверс назначается на 17 августа. В штурмовой группе шесть участников: Джумбер Медзмариашвили (рук.), Миша Хергиани с двоюродным братом, тоже Мишей Хергиани, Теймураз Кухианидзе, Илико Габлиани и я – Кузьмин.

Вслед за траверсантами с задачей восхождения на вершину через западное плечо выходит группа во главе с Отаром Хазарадзе, а на восточную вершину пика Победы навстречу траверсантам выходят Перибе Гварлиани, Лаэрти Чартолани и Гиви Цередиани, сыновья знаменитых альпинистов Сванетии, молодые, сильные ребята, беззаветно преданные горам и своим товарищам.

Долгие споры предшествовали такому распределению восходителей, но теперь найден, безусловно, лучший вариант и все деятельно готовятся к выходу. Правда, есть один элемент неуверенности в принятом решении – Миша Хергиани-младший еще никогда не участвовал в высотных восхождениях. Он хорошо чувствовал себя на Эльбрусе, но Эльбрус еще далеко не пик Победы. Мы были уверены, что здесь решили правильно. Однако Миша Хергиани-старший, физически, да и технически, пожалуй, самый сильный в нашей команде, категорически настаивает на участии в траверсе своего двоюродного брата. Он в нем уверен и считает, что вправе взять на себя такую ответственность.

17 августа выход не состоялся. Ночью начался мощный снегопад, который не прекращался до вечера. Выходим 18-го, с опозданием на один день. Неутомимый Гиви Калабегашвили за это время привел караван с всякими полезными и вкусными продуктами. Несмотря на глубокий снег, подъем группы траверсантов проходил в хорошем темпе, тренированность и акклиматизация участников говорили сами за себя. 19 августа мы ночевали в пещере на гребне западной вершины. Также в пещере ночевали и 20-го под первым скальным взлетом. 21 августа прошли первые и вторые скалы и поставили палатку на высоте 6400 м . В условиях ураганного ветра 22-го сумели подняться всего на 70- 80 м и растянули палатку среди нагромождения гранитных блоков. Но 23 августа, как бы компенсируя малый набор высоты в предшествующий день, уже к 15 часам мы были на западном плече массива Победы, на вершине 6918 м , которую предложили назвать пиком Важа Пшавела - известного писателя и просветителя Грузии XIX в. Идем еще 40 минут и останавливаемся на бивак в мульде, на середине гребня, ведущего к главной вершине пика Победы. Ночуем в пещере. Спокойный отдых на высоте 6900 м особенно желателен: усталость уже чувствуется большинством участников группы.

В 10 часов утра 24 августа выходим, надеясь за день пройти вершину. Но вначале медленно идет Миша Хергиани-младший, а к середине дня ухудшается погода, и мы останавливаемся перед вершинным взлетом на высоте около 7000 м . Сильный ветер и пурга. 25 августа делаем несколько попыток идти дальше, однако приходится возвращаться к биваку. Лишь в 14: 30 удается выйти на гребень. Миша-младший идет хорошо, и нам кажется, что его вчерашняя слабость была случайной. Поднимаемся до высоты 7250- 7300 м и останавливаемся на бивак. Уже 18 часов, и не известно, что ждет нас перед вершиной.

На следующий день, 26 августа, погода отличная, но холодно, и мы собираемся медленно, ожидая, пока солнце по-настоящему начнет греть южную сторону гребня. Выходим в 10 час. 30 мин. Теперь уже ни у кого из нас нет сомнения, что следующая ночевка будет к востоку от главной вершины.

Изменяем связки: я присоединяюсь к Джумберу, чтобы интенсивнее «торить» путь к вершине, Теймураз идет с Илико, братья Хергиани движутся сзади. Подъем идет довольно споро, и вот мы уже на вершинной части гребня. Правда, до официальной вершины еще около полутора километров, но путь этот уже без набора высоты. Вторая связка рядом с нашей, но оба Миши еще далеко и внизу. Переговариваемся с ними и понимаем, что Миша-младший идти не может. Оставляю ребят наверху и спускаюсь к Хергиани. Обсуждаем положение с Мишей-старшим. Что делать? У младшего самочувствие вполне нормальное, но «ватные» ноги, и он не может сделать ни шагу вверх. От траверса, безусловно, приходится отказаться. Миша-старший настаивает, чтобы мы вчетвером шли к вершине, а он с братом начнет медленно спускаться, ожидая нашего возвращения. Так и решаем. Я ухожу вверх к ребятам.

Время 14 час. 30 мин. Погода хорошая, и мы, оставив рюкзаки, начинаем траверсировать гребень на восток, к тому месту, где предыдущие восходители оставили свои записки. Мы с Джумбером идем впереди, осматривая все встречающиеся по пути скальные выходы: на вершине должны быть три тура, и все в разных местах.

Виталий Абалаков не нашел тура 1938 года Гутмана - Летавета, а Ерохин - тура Абалакова.

Теймураз и Илико идут, видимо, медленнее нас, и потому мы вскоре теряем их из виду за неровностями гребля. Наши следы им точно укажут направление, поэтому мы не тратим времени на ожидание второй связки. В 17 часов мы в районе официальной вершины.

Тур Абалакова находим без труда. Забираем их записку и оставляем свою (на русском и грузинском языках). Затем кричим Кухианидзе и Габлиани, чтобы они поворачивали назад, а сами идем еще восточнее поискать другие туры.

Погода резко ухудшается. Уже ничего не видно в пяти, а вскоре и в двух шагах. Снег бьет в лицо, забивает очки. В разрывах вьюги видим на скале тур. Это наверняка тур Ерохина: они довольно точно описали место. Но добраться до него не так-то просто, нужны еще усилия в противоборстве с пургой. Посоветовавшись, решаем не тревожить тур: пусть записка погибших год назад на Кавказе И.Ерохина и А.Цирельникова останется на вершине Победы - вершине их альпинистских успехов.

Отсюда поворачиваем назад в надежде догнать вторую связку. Но тут начинается «светопреставление». Ураган крутит снег, лишая нас всякой видимости. Следов уже нет, и мы стараемся идти, не теряя высоты, вдоль гребня. К 19 часам окончательно выбиваемся из сил и теряем ориентировку.

Один выход - остановиться, закопаться в снег и переждать до утра. Но как это сделать? Начинаем копать снег руками - результаты мизерные, а силы уходят. Вдруг совершенно неожиданно для нас все стихает. Тучи уходят куда-то вниз. Появляется голубое небо, и кошмар пропадает так же внезапно, как и начался. Ориентируемся и видим, что мы шли совершенно правильно и до наших рюкзаков совсем близко. Между тем темнеет. Уже в глубоких сумерках мы находим свои рюкзаки. Рюкзаков Теймураза и Илико мы не ищем, полагая, что они уже спустились к биваку. В темноте начинаем спускаться по острому снежно-ледовому гребешку. Джумбер впереди, на расстоянии укороченной веревки. Идем предельно осторожно, а я все равно повторяю: «Осторожнее, медленнее, не спешить». Мне виден лишь силуэт Джумбера. Вдруг крик: «Держи!». Я втыкаю ледоруб и наваливаюсь на него. Но тут же рывок выдергивает его, срывает меня, и мы с Джумбером летим по крутому снежному склону в сторону ледника Звездочка. Я хорошо знаю, что ледяные поля под нами на высоте менее 5000 м , а мы пока на 7400 м . Знаю также, что крутой склон всего лишь метров 50-70. Далее склон обрывается на ледник скальной стеной. Понимаю, что задержать падение не в силах ни я, ни Джумбер. Но вот неожиданно резкий рывок, и я больше не скольжу по склону, а повис на веревке, захлестнувшей левую руку. Боюсь поверить в это чудо и боюсь пошевелиться, чтобы не сбросить случайно зацепившуюся за что-то веревку.

Кричу Джумберу, и он отвечает, что цел и невредим. Снова кричу ему, чтобы не делал резких движений и осторожно ногами выдалбливал бы ступеньки в снегу. Сам делаю то же самое. Наконец мы оба стоим на ногах. Веревка ослабевает. Мы вгоняем в снег ледорубы и начинаем выбираться на гребень.

Оказывается, наша веревка (хорошо, что я не собирал ее в кольца) врезалась в перегиб на снежном склоне так основательно, что остановила пас обоих.

Мы снова на гребне. Уже совсем темно. Бивак наших товарищей в 100- 150 м ниже, но мы решаем ночевать там, где стоим. Ледорубами срубаем гребень, делаем полку, на которую садимся, частично залезая в спальные мешки, и так проводим всю ночь. Погода нас щадит: мороз сильный, а ветра нет.

Утром, дождавшись солнца, поднимаемся и видим, как оба Миши ходят около бивака и, видимо, отыскивают нас. Кричим им и начинаем спуск. Первый вопрос, которым встречают нас Миши, – где Кухианидзе и Габлиани? Это приводит нас в недоумение. Придя на бивак с чувством, что все тяжелое и страшное позади, мы снова в тревоге. Однако после первых наших сигналов там, наверху, буквально метрах в пятидесяти от места нашей вынужденной ночевки, появляются фигуры Теймураза и Илико.

Как выяснилось позднее, вернувшись вершины, они не нашли своих рюкзаков и ночевали в снежной нише, которую вырыли ледорубами.

Через час мы снова все вместе, и, пока Илико и Теймураз завтракают, братья Хергиани начинают спуск под основание вершинного взлета, к биваку 7000 м . Затем начинаем спуск и мы. Перед самой мульдой срывается и проскальзывает по плотному снегу Илико. Веревка его удерживает, но он жалуется на боль в правом боку. Джумбер, Теймураз. Илико и я располагаемся в палатке, а Миша-старший рядом делает пещеру для себя и своего брата, чтобы не было очень тесно вшестером.

Ночью Илико жалуется на боли в печени. Оказывается, у него это старая болезнь, а высота и переохлаждение прошедшей ночи ее, видимо, обострили. Раньше он ничего не говорил о болезни, да и врачи что-то просмотрели. К утру он ослабел, но крепился, и мы, продолжая считать самым слабым среди нас Мишу-младшего, вновь решили выпустить вперед обоих Хергиани, а самим, выйдя позднее, догонять их. Собираемся медленно. Помогаем одеться Илико, и он первым вылезает из палатки погреться на солнышке. Минут через 15 вылезает Джумбер. Он окликнул Илико, но тот не отзывается. Сидит на скальном выступе и точно спит. Мы все выскакиваем из палатки, и нам становится ясно, что это не сон, а тихая смерть нашего замечательного товарища.

Джумбер бежит вслед ушедшим Хергиани. Догоняет и советуется с Мишей-старшим о создавшемся положении. Принимаем общее решение похоронить Илико здесь, на скалах пика Победы, на высоте 7000 м . Это противоречит традициям Сванетии, но у нас нет другого выхода. Сделав могилу из камней, мы оставляем здесь тело Илико.

На подъеме к вершине Важа Пшавела Миша-младший вновь отказывается идти, но здесь уже недалеко до спуска и мы вытягиваем его с помощью веревки.

Ночевку организуем на 150 м ниже вершины.

Наступает 29 августа. Погода ясная, но морозная. Опять решаем выпустить вперед двойку Хергиани. Миша-младшнй вниз идет довольно хорошо, и они быстро скрываются за перегибом гребня. Наша тройка, свернув бивак, тоже начинает спуск. У Кухианидзе подморожены ноги, и он не может надеть кошки. У Джумбера шекпльтоны подбиты шипами, которые не очень надежны на льду. Поэтому они оба спускаются на всю веревку, а затем принимают меня с нижней страховкой: мои кошки держат хорошо. Так спускаемся до верхних крутых скал, а затем и по скалам. Перед последней скальной стенкой Джумбер и Теймураз ожидают меня, с тем чтобы помочь спуститься по этой стенке, так как моя левая рука после срыва наверху практически не действует.

Собираемся на уступе. Спуск отсюда всего 10- 12 м . Джумбер проходит стенку с верхней страховкой. Что делать нам? Теймураз предлагает организовать «дюльфер». Это разумно. Закрепляем петлю за выступ скалы, и я спускаюсь первым. Дохожу до снега, отстегиваюсь от веревки и сажусь рядом с Джумбером. Спускается Теймураз. Вот уже два шага остается ему до снега, и мы поднимаемся, чтобы освободить его от веревки и продолжить спуск. Но именно в этот момент что-то происходит наверху. Веревка слабеет. Теймураз с криком отклоняется от скал и вместе с веревкой, кувыркаясь на крутом снежнике, летит вниз и скрывается за перегибом склона. По пути он задевает Джумбера. Тот падает, но быстро задерживается. За Теймуразом сверху летит камень, видимо перебивший наверху веревку. Нам кажется, что за перегибом снежного склона есть площадка и Теймураз может на ней задержаться – это в двухстах метрах от нас. Вынимаем из рюкзаков все лишнее, оставляем палатку – предстоит спуск без страховки: веревки у нас больше не осталось. Осторожно и медленно спускаемся по пути нашего подъема, с тем, чтобы потом траверсировать склон на уровне возможного задержания Теймураза. Идем не очень уверенно. В крутом скальном кулуаре чувствую, как рюкзак отталкивает меня от скалы и я вот-вот сорвусь в пропасть. Но тут Джумбер, спустившийся впереди, поддерживает меня, и все обходится благополучно. Наконец мы на площадке одного из наших биваков.

Высота – 6400 м . Отсюда решаем траверсировать вправо. Сначала на склоне снег и ступени держатся хорошо. Постепенно слой снега становится тоньше – приходится подрубать ступени в подстилающем льду. Впереди идет Джумбер. На мои неоднократные предложения пропустить вперед меня он отвечает молчанием. Ему особенно тяжело: он руководитель группы и близкий друг Теймураза.

Уже не так далеко остается до того места, откуда мы должны увидеть весь путь падения Кухиалидзе. Джумбер для чего-то поворачивается лицом к склону, и в тот же момент его нога соскальзывает со ступеньки, шипы скользят по льду (как жаль, что это не кошки; передние зубья, безусловно, обеспечили бы задержание). Джумбер надает на склон. Пытается задержаться ледорубом, но тот вырывается из его рук. Сначала медленно, а потом все быстрее Джумбер скользит вниз и исчезает из виду за поворотом кулуара.

Стою и смотрю ему вслед, не в силах хотя бы что-то сделать для его спасения. Крутой кулуар в 400 м подо мной заканчивается 1000-метровым отвесом на ледник Звездочка.

Не помню, как я вернулся на площадку, откуда мы начали траверсировать склон, и начинаю медленно спускаться. Мысль работает тупо, как в бреду: когда же и где моя очередь в этой нелепой трагедии? И лишь на сложных участках мобилизуюсь в борьбе за жизнь. Особенно боюсь случайно нагрузить левую руку и не выдержать болевого шока. Впереди минимум 1400 м спуска до людей и лазание на крутых ледовых и скальных участках.

Хергиани ушли далеко. Пытаюсь звать их, но они, конечно, не слышат, а через некоторое время вижу их далеко внизу, на снежном гребне. Уже в сумерках вблизи 5000 м меня встречает грузинский богатырь Автандил Ахвледиани. Узнав о случившемся, он закрывает лицо руками и садится на снег. Плечи его подергиваются от рыданий.

В базовый лагерь мы приходим 30 августа. Здесь уже все знают: в подзорную трубу они наблюдали падение Теймураза и срыв Джумбера, а ребята, встретившие нас па гребне, были спасательным отрядом, посланным по сигналу бедствия, поданному нашей группой с бивака 6750 м 28 августа.

Перед спуском в базовый лагерь Миша Хергиани, Джокия Гугава и Отар Хазарадзе подходили под стену западного плеча на ледник Звездочка и обнаружили там тела обоих наших товарищей. Позднее их принесли в базовый лагерь, перевезли в Тбилиси и похоронили на мемориальном кладбище вместе со знаменитыми людьми Грузии.

Закончился второй этап трагедий на пике Победы. Может быть, о нем и не надо было говорить так подробно, если бы эти трагедии не были одновременно утверждением великой человеческой дружбы, которая рождается грозным величием гор и особенным характером и обаянием таких людей, как Джумбер Медзмариашвили, Теймураз Кухианидзе, Илико Габлиани, Миша Хергиани, Володи Буянова, Орлика Глембоцкого и др.