Альпинисты Северной столицы. ВЕРШИНА ДАЛАР – немного истории и разных фактов.

Когда-то давно, когда сваны пришли на земли, на которых они живут и сегодня (это было более тысячи лет тому назад), для того, чтобы умилостивить своих богов и получить их покровительство, они решили принести жертву богине-покровительнице – Дали. Самого лучшего своего охотника отправили они в горы, с наказом – найти самого красивого и самого большого тура и принести его в жертву царице охоты Дали.

Сколько времени шел охотник до места своей встречи с красавцем туром никто не знает. Но легенда говорит о том, что в погоне за ним он вышел в ущелье, которое замыкалось красивейшей вершиной, своими очертаниями так напоминающая царский трон. Можно предположить, что вышел он в то ущелье, которое с южной стороны выводит к вершине с нынешним названием Далар.

Здесь охотник, преклонив колени, вознес молитву, в которой обратился к богине лесов и охоты Дали (не правда ли – это напоминает первую часть слова Далар?!). Он просил ее защиты и благословения успехов в охоте, чтобы она помогла ему найти столь необходимого ему тура.

Дальше легенда говорит практически так, как говорят люди друг другу сегодня: «ты мне – я тебе». За помощь он предложил богине занять эту вершину, буквально место (место звучит как – «ар») в качестве ее царственного трона, чтобы с его высот обозревать свои владения и править ими.

Мы не знаем, состоялась ли сделка между охотником и красавицей богиней Дали, но красивая вершина благодаря красивой легенде получила красивое имя.

Есть и вторая концовка легенды: «Богиня лесов Дали (сванская Диана), увлекает полюбившегося ей охотника в свои горные чащи, высылает ему навстречу оленей и туров, чтобы заманить его подальше, поглубже в свои владения, и, когда он, наконец, приходит в себя, ему уже нет пути назад. Богиня Дали отрезала ему возвращение…».

Первым, кто вошел в Гвандру, с исследовательскими и альпинистскими целями, стал Марк Исидорович Арансон1/, с раннего юношества пристрастившийся к горным путешествиям и восхождениям на горные вершины. Условий у него для этого было предостаточно – в те годы венские студенты и молодые рабочие страстно увлекались горами, альпинизмом. Марк был одним из самых активных и результативных членов студенческого альпинистского общества. Ко времени занятия профессорской должности Венского университета, Марк Арансон имел богатый опыт горных путешествий по долинам Сванети (так тогда называлась Сванетия), поднялся на множество вершин в Дигории, в его активе были первовосхождения на вершины Тянь-Шаня. Ученый, имевший диплом доктора филологии Венского университета, разносторонне образованный человек, литературовед, переводчик, исследователь, книжник-трудоголик, он многие годы работал в Публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина (в Ленинграде), стал первым, кто тщательным образом исследовал район ущелий Мырды, Кичкинекола, Далара, Ненскры, Сакена и Цхвангыра. Он сделал прекрасные рисунки и описания вершин группы Мырды и Кичкинекола. Его материалы заняли достойное место в первом путеводителе по Западному Кавказу, созданным известным ленинградским ученым и страстным любителем альпинизма, молодым профессором Борисом Николаевичем Делоне 2/.

Страстный любитель гор – Марк Арансон все свои силы и знания посвятил становлению советского альпинизма конца 20 гг. минувшего века. Он активно участвовал в создании горных секций на предприятиях Ленинграда («Красный Путиловец», «Ижорский», «Большевик»), его в лицо знала студенческая молодежь, он был прекрасным лектором-пропагандистом нового явления – альпинизма. Первый ленинградский лагерь на поляне Штулу оказывается, был создан не без активной помощи Арансона. А первая начальница лагеря была знаменитая ленинградская альпинистка Констанция Иосифовна Нарбут. Именно он ходил просить денег на строительство лагеря у председателя ЦС «Осоавиахима», непреклонного латыша Эйдемана. И получил все, что было надо и сколько было надо.

Первыми почетными гостями нового лагеря были швейцарские альпинисты: Лоренц Саладин (восхождение на Хан-Тенгри в группе Е. Абалакова и пик Саладина на Тянь-Шане), Отто Фурер, Вальтер Фрай и Гац Граф (поднявшийся на Ушбу и оставивший свою визитку на Кичкинеколе в Гвандре).

Однажды сумрачным вечером Арансон появился в гостях у знаменитого писателя Николая Тихонова, с которым его связывала трепетная дружба.

Тихонов в тот вечер отметил, что Арансон светился каким то внутренним светом, широко раскрытые глаза сияли и, он тихим голосом сказал:

Он начал рассказывать, как моряк, открывший новый замечательный остров среди уже известного ему архипелага. Таким островом была сейчас для него Гвандра.

– Это не Безенги и, не Теберда, но у Гавндры свое выражение, темные сосновые рощи, роскошные пихты, красивейшие реки, совершено дикие заросли рододендрона, послушайте их звенящие названия: Гондарай, Кичкинекол, Индрюкой…

– Там такие зовущие вершины, заманчивые и обещающие хорошее лазание…

– Там мрачный, фантастический Далар и похожая на модель Ушбы – миниатюрная Двойняшка…

– Там целый новый мир, там еще никто не делал никаких восхождений…

– Да что они там сделали, так, кое-что, по мелочи, один лишь Фишер в 1904 году с фон Мекком совершил первовосхождение на вершину Нахар (и Семёнов-баши в Домбае).

Надо ехать туда и ходить на все эти вершины!».

Однажды при случае, Н.С.Тихонов в компании сказал, что Марк Арансон своей горной аурой, очень напоминает ему охотника-свана из легенды.

Вершина Далар занимает главенствующее место в стыке территорий Грузии (Сванетия, Аджария) и Карачаево-Черкесской Республики России (Верхний Карачай). Название вершины Далар, не характерно для карачаевского языка, и даже глубокие старцы местных аулов в свое время не могли дать перевода этому слову. Кое-кто из них с сомнением в голосе говаривал, что когда-то она называлась «Кичкинекол сюйру». И с не меньшим сомнением произносили, что это очень старое слово, означает «Большая, крутая, черная скала над рекой Кичкинекол». Местный мулла, которому в 60 гг. минувшего века перевалило уже за 100 лет, и тот с сомнением качал головой. Но и грузины не дают толкового объяснения названию этой вершины.

Сегодня редкий альпинист, воспитанный на вершинах Кавказа и даже ни разу не бывавший в Узунколе, не знает названия вершины Далар, что находится в горном районе Западного Кавказа – Гвандре. Альпинисты этот район чаще называют Узункольским – по названию ущелья, вершины пика Узункол и альпинистского лагеря раскинувшего свои домики на берегу реки Узункол.

Картосхема Узункола
(для просмотра карты в натуральную величину, кликните по картинке, карта откроется в новом окне).

Географически точное название все же остается за Гвандринским районом, т.к. высшей точкой одного из самых живописных и привлекательных уголков Кавказа, является вершина Главная Гвандра – 3983 м (первые восходители ленинградцы – группа И. Юрьева, 1931 год, из ущ. Индрюкой), запрятанная в дальнем углу района в линии ГКХ на границе Верхнего Карачая и Абхазии. Далар же стоит посередине района (на стыке верховий ущелий Кичкинекол и Мырды – с севера; Далара и Сакена – с юга), что называется у всех на виду и по высоте уступает Гвандре лишь 4 метра .

С альпинистской популярностью района дело обстоит точно наоборот – Гвандру и ее малоэффективное окружение мало кто знает, а вот Далар с его стенами, сложенными мелкозернистыми гранитами, удивительно интересными для свободного лазания и разнообразием скальных маршрутов, притягивает внимание многочисленных альпинистов.

Многие десятилетия считалось, что в Гвандре не может быть маршрутов 5 к/тр., причем – с северной стороны ГКХ они не могли быть выше 4б к/тр., (например, Восточная вершина Двойняшки по северному контрфорсу, пройденный ленинградцами – рук. В.А. Буданов, 1937 год), а с южной – максимум 4а к/тр. Даже траверс Двойняшки с юга был оценен как маршрут 4а к/тр. Это объяснялось тем, что все подходы с севера серьезно осложнены вплотную подступавшими к подножью вершин ледниками, а с южной стороны – ледники отсутствовали или были столь не значительны, что не представляли особых препятствий.

Скальные стены вершин Далара, Кирпича, Двойняшки, Замка и на Доломитах как-то не воспринимались и попросту не рассматривались в качестве объектов восхождений. На Кирпич ходили с перевала Далар – 1б (группа М. Лепнева, 1937 год), был еще траверс вершины – 2б к/тр. В основном совершались восхождения учебного характера на вершины северных отрогов района. Более серьезные восхождения совершались в районе Нахара и Гондарая (Двузубка 4б к/тр., 1939 год, группа харьковчанина Ф. Лемстрема). Из альплагерей расположенных в Нахаре и Гондарае совершали восхождения в отдаленном районе Клычской группы. Ходили на вершины расположенные за линией ГКХ с его южной стороны – Могуаширху (группа И. Асланишвили, 1933 год), Цхвангыр и др. Изредка группы альпинистов из альплагерей «Локомотив», «Восток» и «Золото» переваливали в верховья Мырды и там совершали не очень серьезные восхождения на Кара-Баши, Пирамиду, Трапецию, Ак-баши…

Тройка армейских альпинистов под руководством В. Цыбиногина (военный врач, погибший в подводной лодке при защите Ленинграда), В. Кизель – будущий профессор МФТИ и ЗМС в Абалаковской команде и А. Алейников (постоянный довоенный напарник по связке Кизеля) совершили первовосхождение на эту красивейшую вершину с перевала Далар (1937). Шли они в непогоду, плутали по маршруту, но альпинистское чутье благополучно вывело их на вершину. Оценили они свой маршрут как 3б к/тр. Впоследствии, линия маршрута была несколько подкорректирована, а категория трудности повышена до 4а. Спортивное освоение маршрутов Далара началось лишь в 50 гг. минувшего века, когда в районе Гвандры стали появляться Ленинградские альпинисты и группы разрядников из Домбайских альплагерей «Молния», «Бумажник» и «Наука». Был проложен путь на Далар через пик Шоколадный 4б к/тр. (рук. А. Варжапетян, 1955 год); траверс Двойняшки с подъемом с севера на перемычку к Далару 5б к/тр.

Летом 1956 года на Узункольской поляне, выстроился ряд походных палаток выездного лагеря разрядников из Домбая. Основной целью небольшой экспедиции было обеспечение восхождения, заявленного командой Домбайского альплагеря «Молния» в чемпионате СССР. Маршрут восхождения для того времени, был выбран явно превосходящим все, что было совершено в этом районе – Далар по СВ ребру.

Маршрут оказался далеко не рядовым – в чемпионате Союза он получил серебряную медаль: перепад высот ровно в километр; три огромных участка-пояса – каждый новый пояс значительно круче и сложнее предыдущего, апофеоз маршрута – вершинная башня с ее практически отвесным 120-метровым камином.

Руководил этой командой начальник КСП Домбайского района – широко известный и авторитетный в альпинистских кругах того времени Николай Михайлович Семенов. В его команду входили ведущие альпинисты спортивного общества «Молния» - А.Тимофеев, Г.Лаврик, О.Троицкий, Д.Дмитриенко, Ю.Щеглов. До сих пор не ясно, что заставило (или вынудило) в том далеком 56-м году группу Семенова уйти из-под башни на южную сторону и оставить без внимания такой «лакомый» кусок маршрута, как камин вершинной башни. Может технические сложности или/и отсутствие в те времена достаточно широкого ассортимента скального снаряжения, вынудили их так резко изменить путь выхода на вершину? На вершину они поднялись с южной стороны, где потом пройдет верхняя часть пути 3б к/тр.

Единственным, что осталось известным об этом маршруте, было то, что группа Семенова не прошла вершинную башню и их весьма серьезное мнение о технических достоинствах пройденной части маршрута.

Появление в районе альплагеря «Узункол» (1959 год, правда, первые два года он назывался по старинке – «Гвандра») привело к повышенному интересу инструкторов лагеря к стенным маршрутам района, хотя стены Далара так и оставались без внимания восходителей. Да и имя вершины – Далар мало, что тогда говорило о себе.

Повторное прохождение маршрута Семенова состоялось только в 1962 году, когда под руководством начальника спасслужбы «Узункола» ленинградца Виктора Степанова, часть Снесаревской команды (А.Артанов, В.Чекрыжов, О.Драчева) в качестве рекогносцировки заявленного маршрута по С стене, полностью прошла СВ ребро. Именно это прохождение маршрута и стало отправной точкой известности Далара, которую он приобрел и пользуется до сих пор. Популяризации Далара, как объекта спортивных восхождений широко способствовали новые маршруты, проложенные инициатором спортивного освоения Узункола и Нахара ленинградцем Б.Н. Кораблиным. Он более 20 лет проработал в «Узунколе» начальником спасательной службы лагеря.

Успех группы В.Степанова и подробное описание вершинного камина, привели к тому, что маршрут, получив именную приставку – «Далар по Степанову» или просто – «Степановский» на долгие годы отодвинул в тень авторов его первого прохождения. Хотя приставку правильнее было бы начинать с фамилии Семенова, что, кстати, было официально отмечено в 2001 году на страницах «Классификации маршрутов на горные вершины».

Ещё в 1962 году, один из спортивных апологетов района – Борис Кораблин решил с группой своих единомышленников пройти СВ ребро на Даларе. Но в течение ряда лет обстоятельства не позволяли друзьям собраться в одно время в «Узунколе», пока, летом 1966 года не появилась такая возможность. Собраны рюкзаки, получены подписи на маршрутных документах и тут радио приносит сообщение, что в «Узункол» едут две команды из альплагеря «Уллу-тау». В их планах – восхождения на Далар по Степанову. Закон гостеприимства – пропускает вперед гостей.

Руководителем 1-ой группы «Уллу-тау»3/ был Юрий Иванович Черносливин – известный в те времена ленинградский стенолаз. Он был автором прохождения в 1961 году Ю стены на Кирпич, командой – Ю. Черносливин, А. Потапов, Ю. Николаев, Г. Сеначев – 2-е место в чемпионате Союза, более 200 забитых шлямбурных крючьев, 50 литров взятой на маршрут воды и довольно шумную реакцию в советских альпинистских кругах – считать ли такое восхождение альпинизмом.

Второе восхождение на эту совершенно отвесную стену было совершено в 1968 группой (А. Задорожный, В. Ланкин, А. Непомнящий, С. Распопов, Е. Хохлов), которой руководил ученик Черносливина – Вацлав Ружевский.

Итак, группа Черносливина (Е. Емельянов, В. Ланкин, А. Федоров) – первая группа «Уллу-тау» начала восхождение на Далар… После возвращения в лагерь, стало ясным, что первая группа не прошла вершинную башню и ее камин. Уйдя на южную сторону, поднялась к туру по верхней части маршрута 3б к/тр. Участники группы рассказали, что после отдыха на полке (не доходя камина), Черносливин, отметив, что они и так «налазали больше чем на 5б», повел группу в обход вершинной башни на ее южную сторону. Во время прощального вечера, совершенно немногословный Черносливин (что характерно для него), отхлебнув единственный глоток вина за все застолье, наконец-то дал свою оценку пройденному маршруту, сказав, что «…это чертовски элегантный маршрут…».

Путь по СВ ребру Далара стал визитной карточкой не только самого Далара, но и района в целом. Многочисленные группы из разных городов и республик Союза и отдельных альплагерей приезжали в «Узункол» только за «Даларом по Степанову». Этот маршрут видел на своих скалах восходителей Польши и Франции, США и Болгарии, Чехословакии и Югославии, Австрии и Италии. Альпинисты Чехословакии совершив в 1968 году восхождение кроме слов восторга, сожалея, говорили о том, что Далар невозможно «вырезать» из Кавказа и отправить в Татры, тогда бы, пол-Европы приезжало в Чешские Татры, только за тем, чтобы пройти маршрут по СВ ребру. Группа французских альпинистов (в т.ч. гиды ENSA) на предложение отечественных спортивных руководителей принять их в 1972 году в любом районе Кавказа твердо заявили, что они поедут на Кавказ только в Гвандру, где стоит Далар.

В том же 1966 году на этом маршруте было установлено еще одно спортивное достижение, продержавшееся 15 лет. Группа Бориса Кораблина (ленинградец Юрий Беляев, минчанин Валентин Гракович и москвич Павел Захаров – автор статьи), получив, наконец, возможность выхода на свое восхождение, прошла маршрут всего за один световой день, организовав ночевку около вершинного тура. (К тому времени для данного пути сложился свой стиль его прохождения – в зависимости от уровня подготовленности групп и состояния маршрута и погоды, путь по СВ ребру проходили с 2-3 промежуточными биваками на стене).

Это было настолько неожиданное и неординарное событие, что тут же была назначена комиссия под руководством начальника КСП Гвандры, а ее членами назначены работники Домбайского КСП. Подобное «кощунство» никто из тогдашнего руководства терпеть не мог. Камнем преткновения стал факт невозможного для того времени столь быстрого прохождения маршрута, тем более, что группа в целях обеспечения своей безопасности выполнила т.н. «норму» забитых крючьев (125 штук за два-три дня восхождения). Целью разбора было одно – «разогнать», «раздеть» возмутителей спокойствия, ходили слухи, что хотели вообще дисквалифицировать всю группу. Авторитета Б.Н. Кораблина хватило, чтобы переломить ход «разборки» и поставить все на свои места.

Резкий рост числа восхождений на Далар по СВ ребру, привел к повышению внимания к его северным стенам, маршруты на которые заявлялись в соревнованиях по альпинизму различного ранга:

На сегодня на Далар проложено около 20 маршрутов, среди которых шесть – 6а, пять – 5б и один маршрут 3б.

Интересная деталь – три маршрута по стенам бастиона и маршрут А. Снесарева (1962) первоначально были классифицированы как маршруты 5б. После широкого введения в практику маршрутов 6 к/тр., они были повышены до 6а.

Инициатором совершения восхождения по С стене бастиона в 1976 году стал Майкл Варбуртон, входивший в большую группу альпинистов США, совершавших в тот год восхождения в различных горных районах Советского Союза. На вопрос Майкла кого бы ему взять в напарники из советских альпинистов, ответ был безоговорочным – Граковича. К сожалению, это восхождение прошло не совсем удачно – Майкл сорвался на разрушенных скалах вершинной башни и получил тяжелейшую травму головы. Если говорить откровенно, то косвенной причиной этого случая можно считать нашу отечественную систему зачета восхождений и присвоения спортивных званий. Дело в том, что Гракович этим восхождением завершал выполнение норм МС по альпинизму. Когда же пройдя стену бастиона, Варбуртон стал поворачивать на спуск на южную сторону, то Гракович буквально взмолился сходить с ним на вершину и оставить в туре записку о факте совершения восхождения. Валентину долго пришлось объяснять американцу сложности разноплановых явлений – зафиксированный факт восхождения на вершину и административные шаги по оформлению бумажных документов для присвоения спортивного звания. Майкл шел не на Далар, а на стену бастиона и свою задачу он уже выполнил, а для того чтобы Граковичу этот маршрут был зачтен и принят к зачету на нормы МС – он должен был принести с вершины записку предыдущих восходителей и оставить там свою. Наконец Майкл согласился – чего не сделаешь для хорошего человека. Но в средней части вершинного гребня живой камень вдруг вырвался у него из-под руки…

Примечание: сюжеты из жизни и горных путешествий Марка Арансона приведены из книги Николая Тихонова «Двойная радуга» (М., Советский писатель, 1964).

1/ Аронсон Марк Исидорович – доктор филологии Венского Университета, литературовед, переводчик, исследователь и книжник. Много лет проработал в Публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина (в Ленинграде). Активный путешественник, совершил восхождения на вершины в Австрии, Швейцарии. Он был первым, кто открыл для советских альпинистов район Гвандры (ущелья: Нахар, Гондарай и Узункол) на Зап. Кавказе (1929). Вместе с известным писателем и ценителем горной природы Николаем Тихоновым начал собирать материалы по истории российского и советского альпинизма. Он первым высказал идею о том, что пришло время советским альпинистам всерьез задуматься о восхождении на Эверест (это в 1935!). К сожалению, тяжелейшая болезнь оборвала его задумки и планы по организации отечественного альпинизма (прим. ред.).

2/ Делоне Борис Николаевич (1890-1980) – советский математик, член-корреспондент АН СССР (1929). МС СССР – 1934. Первым из советских альпинистов совершает в 1925 г . восхождения в районе Теберды, «открыв» этот район для альпинизма. В 1930 – организует горную секцию Ленинградского ОПТЭ. В 1931 – организатор и начальник лагеря рабочих Путиловского (ныне Кировского) завода в ущелье Дых-су. Разработал ( 1935 г .) существующую ныне классификацию маршрутов на вершины по пяти категориям трудности (прим. ред.).

3/ Руководителем 2-ой группы «Уллу-тау» был В. Ружевский (прим. ред.).